Солнце стало красным...
«воспоминания тягучим сиропом плавятся, не давая мыслям свободно гулять по разуму. Как могли мы не предугадать такой исход? Ярость, месть, обида, кровь. Эхо того страшного дня будет еще долго сотрясать мироздание, до тех пор пока очередная трагедия не затмит ужас отгремевшей битвы.»
...Солнце любит кровь.

[indent] Ферониас едва уловимо морщит лоб, искажая маску надменного спокойствия. В глубине души он знает ответ на свой вопрос: все потому что я желал им провала. Двуликий наблюдал за старшими с того самого момента, как Тонатос и Инвиктус образовали тот омерзительный, но невероятно крепкий союз. Зависть.
Чем они лучше нас, драгоценная Моргот?
Как смеют демонстрировать единение противоположностей, наплевав на роковые запреты?.
Эмоция трогает уголок губ, оттягивая его чуть в сторону, рисую на лике Ферониаса постыдную ухмылку удовольствия. Никто и никогда не узнает насколько божество Исцеления было счастливо в тот миг, когда нелицеприятная правда омрачила идиллию старших деосов. Час их раздора лег медом на истерзанное муками одиночества сердце Ферониаса, но... какой ценой?

[indent] Взгляд сам по себе падает на Тонатос, которая сейчас была спокойна и неподвижна. Словно сломанная кукла. Некогда лишенное любых изъянов тело богини покоилось на металлической глади операционной кушетки, источая алые искорки лириумной энергии. Интересно, что она почувствовала в тот самый миг, когда поняла свою роль в разворачивающейся божественной драме? Мужчина тяжело вздыхает, наполняя легкие стерильным воздухом белоснежно-белой комнаты хирургического кабинета.

- Проснись. - мелодичный голос целителя схож с приставленным к сонной артерии скальпелем: острый, точный, неотвратимый. Одним словом мужчина снимает с сестры марево благословенного магического наркоза, возвращая ее в новый ослепительно-белый мир операционной, - как твое самочувствие?

[indent] Действие лириума было разрушительно. Ферониас мог поклясться, что если бы он предварительно не влил в кровь Тонатос все известные коктейли седативных веществ, то она бы сейчас попросту сошла с ума от Красной жажды. Однако, вскоре волшебный эффект от лекарств спадет, и организм богини выработает стойкую толерантность к успокаивающим препаратам, оставив пациентку один на один со стремительно прогрессирующим недугом.

- Не пытайся двигаться, сестра, ближайшие пол часа ты не сможешь толком контролировать тело, но разум уже должен прояснится. Надеюсь ты достаточно владеешь собой, чтобы понять: ты - больна, - Ферониас щелчком пальцев убавляет разъедающее-яркий свет ламп, бьющий пациентке прямо в глаза, - и нет никаких гарантий, что мне удаться спасти тебя на этот раз.

[indent] Умение вот так хладнокровно сообщать самые страшные новости - жуткая манера бесчувственного маэстро медицины. И ныне он ставил под вопрос собственную гениальность, но в то же время по его взгляду было предельно ясно - Ферониас не потерпит поражения. Только не сегодня.

«Тебя я не потеряю.»

Отредактировано Ферониас (30.01.23 18:45:19)

Да что тебе известно...

...обо мне.

[indent] Изучающий взгляд целителя скользнул к тому самому месту, где изящные пальцы сестры коснулись кожи... не стоило этого позволять... рациональная мысль почему-то не находит должной поддержки у замершего тела. Такое некомпетентное поведение было нетипично для рационального прагматика, стремящегося задушить любые эмоции. о он позволил. Пускай Ферониас еще не успел оценить заразность разрушительного творения Моргот, и не мог с уверенностью гарантировать, что жгучие алые искорки не проникнут в его кровь, подобно коварным семенам рока. Целитель мрачнеет. Тень тяжких раздумий раскрасила его лик серыми полутонами, лишь подчеркивая нечеловеческую схожесть с безупречной мраморной скульптурой. Мимолетная вольность Тонатос опасна и по другим причинам... о которых никто и никогда не узнает. Целое бесконечное мгновение понадобилось на то, чтобы Ферон вновь начал взирать на мир с привычным для него цинизмом: мысли хладнокровными змеями зашевелились в сознании, отмечая новые сухие факты о состоянии деоса Порядка:
Она горячая. Горячее, чем обычно.
Иммунитет отлично адоптируется под транквилизаторы.
Когнитивные функции  подверглись изменениям.

- Больной не может назначать себе лечение, - сухая вежливость царапает, словно наждачная бумага, Двуликий убирает свою руку, не видя смысла поддерживать физически контакт, - я твой врач, ты - пациент.

[indent] Мужчина опасно прищурился, от этого простейшего действия в воздухе моментально повис кристальный холод, многократно усиленный иррациональной белизной стен. Это было его царство. Святая свитых. И Двуликому явно не пришлось по вкусу намеренье сестры навязать свои правила игры... впрочем, было бы малодушно с его стороны держать обиду. И уж тем более реагировать на болезненные уколы, метко нанесённые прямо в незаживающую рану на сердце. Ферон лишь равнодушно убирает запятьте из несильного захвата.

- Пациент.

[indent] Как-то по особенному жутко повторяет божество, прибирая в памяти тысячи тысяч подобных операций. Удачных. Неудачных. Ужасных. Братьям и сестрам неведомо было, как именно рождаются чудесные снадобья и техники Фероаса... и сколько жизней навсегда померкли в ослепительном одиночестве белой комнаты.

- Но когда-то ты была мне сестрой. Богиней Порядка. Но потом ты решила предать собственные идеалы, - осуждает? Понять наверняка было сложно, целитель слишком сух и лицемерен, чтобы судить о его чувствах, - Каждому из нас была уготованная своя роль. Разве ты забыла об этом? О чем вы оба думали, доверившись Моргот, которая до последнего вдоха исполняла свое предназначение, - злится? - таков порядок вещей.

[indent] Бескомпромиссная уверяюсь смердит безвыходностью. Оковами. Рабскими цепями. Однако, Фероиасу нравится повторять это вновь и вновь при любом удобном случае... ведь тогда он начинает верить в то, что убийство Моргот было предрешено. Неизбежно. Неотвратимо.

- Вместе? - насмешливый тон придает сакральному слову совершенно иной оттенок, - теперь ты одна, Тонатос. Ивиктус мертв, ты сама его убила.

Теперь ты можешь понять... но не до конца.
[indent] Фероиас милосердно оставил сестру наедине с воспоминаниями, углубившись в изучение Лириумого недуга. Вокруг тела богини засверкали кольца диагностических пентаграмм целительной магии, сканирующие пациентку на всех доступных уровнях. Немыслимо. Лицо целителя становится еще мрачнее, после чего над его ладонью зависает источающая гнилостную теплоту некромагии сфера.

- Мор'Кхейм.

[indent] Магия отзывается на властный приказ Двуликого: лириум искрится ярче, прорезая кожу Тонатос в некоторых местах... прорастая в адомантовых костях, подобно прекрасным алым цветам. Угрюмость целителя тут же сменяется на недоумение.

- Не может быть, - только и мог выдавить из себя бог через бесконечную минуту безмолвия, - что же вы наделали?

Кубики

Отредактировано Ферониас (31.01.23 21:39:00)

[indent] Белоснежную нереальность пространства заполнила вполне обыденная тишина. И она кромсала душу куда больнее любых, даже самых изощренных шипов правды. Молчание не было звонком, тяжелым или вязким. Безмолвие не имело даже оттенка холодной надменности. Оно просто было. И самого беспощадно-очевидного факта присутствия вполне хватило, чтобы испарить последние крохи мирских переживаний.
Ныне операционная принадлежала богам.
В самом страшном из всех возможных трактований этого слова.

[indent] Немигающий взор Ферониаса был стылым и неподвижным, он въелся прямо в алые очи Тонатос... и это был вовсе не типичный прямой зрительный контакт: в грозовой серости глаз целителя сверкали алые искры каких-то противоречивых эмоций, понять смысл которых было невозможно. Или нет? Вскоре сложный спектр ощущений начал складываться в отлично различимые желания, оставляющие на тонких устах едва заметную ухмылку. Бог хотел лопнуть эти чужие алые глаза, словно две переспелые клюквенные ягоды, выскрести тонкими фалангами пальцев мерзостное безумие из глазниц сестры, с влажным чавканьем пролезть дальше прямо в искаженных Хаосом мозг, чтобы все исправить. Вернуть ускользающее в небытие прошлое, где трагедия была всего лишь одним из множества слов.

- Он использовал тебя, - наконец, целитель решил поделиться с сестрой частью рожденных его циничным разумом мыслей, - и вполне удачно, судя по тому, что я вижу пред собой, - тонкие пальцы потянулись к разложенному на металлическом лотке хирургическим инструментам, холодный отблеск на бритвенной кромке скальпеля ловит искаженное отражение Тонатос, - ты когда-нибудь задумывалась, как тебе удается с такой бескомпромиссностью вершить правосудие? С полувзгляда определять кто стоит пред тобой: жертва или преступник? Кто написал законы справедливости, по которым мы все живем? - касание скальпеля опасно схоже со скольжением прохладной шелковой ленты: легкое, ласковое, совершенно безболезненное. Ферониас одним плавным движением прочертил алую линию от выемки между ключицами до солнечного сплетения, с дежурным любопытством наблюдая за тем, как зараженная лириумом кровь неохотно сочится из раны, по свойством больше напоминая разумный рой микроорганизмов, нежели жидкость, - а дело в том, что никогда не было никаких правил. Их придумала ты, своим появлением в мире нарекая какие-то поступки необходимыми, а какие-то ненужными. И только от железной воли богини Тонатос зависит какой лик примет мировой порядок... и вот... ты выбрала справедливость Войны, - рана затянулась, так и не позволив крови вытечь, - порядок Хаоса.

[indent] Сожаление тонкой иглой втыкается в гортань, мешая Двуликому и дальше вести свои размышления вслух. Ему не нравилось чувствовать... как ни странно, после смерти Моргот Ферон се чаще и чаще чувствовал себя комфортно только в полном одиночестве.
Одному быть лучше.
Одному быть не больно...

- ...но вас ведь всегда было двое, - теперь он произнес это без злой иронии, а с почти искренним сочувствием, - неужели ты считаешь это чем-то хорошим? Что ваша порочная связь дала миру, за который мы все несем ответственность пред Отцом? - злость. осуждение. отвращение. - ради этого мира, ради баланса... я отдал все, что у меня было, чтобы Энтерос не рухнул в бездну. Отдал свое сердце. Свою любовь. Свою Моргот. Потому что я был должен не допустить того, чтобы ветхое смертное естество сгнило от болезней. Таков мой долг. Но не мое желание, - Ферониас поднес красноватое лезвие ближе к лицу сестры, позволяя ей полюбоваться своим отражением, - а ведь мне бы так хотелось, чтобы мы остались только вдвоем. Я желал этого больше, чем чего либо другого...

Стискивает зубы, глотая едкий яд злобы.

- Мор'Харель - вновь приказывает Двуликий и затянувшаяся на груди Тонатос рана открывается, сочась смоляными потоками зараженной крови, залечить которую помогает целительная пиктограмма, - поэтому она должна была умереть. Разве ты не чувствуешь, что это уже не твоя сила? И даже не сила Инвиктуса. Это болезнь. Это поразит. Это последняя и самая злая шутка Моргот, - мужчина тяжело выдыхает, с глубокой печалью прокручивая в голове самый скорбный день в своей жизни, - боги несущие в мир дисбаланс - подлежат уничтожению... и смерть им должны дарить те, кто призван сохранять баланс. Но порочная связь и этот проклятый алый кристалл стерли полярность из ваших сущностей. Вы теперь не Хаос и Порядок. Вы - отражения.

И если один поглотит другого... баланс не восстановится.

кубы

Отредактировано Ферониас (15.02.23 20:44:49)

[indent] Алые отблески искажающего камня плясали в стальной радужке серых глаз Ферониаса... и это адское свечение болезни придавало его безразличному взгляду хоть немного красок. Целитель слушал. Анализировал. Подмечал детали. Анамнез пациента продолжал дополняться безрадостными деталями. Хмурая мерщика, замершая между надменно изогнутых бровей бровей, стала чуть глубже, свидетельствуя о том, что мысли бессмертного божества всецело поглотили мрачные раздумья. Состояние Тонатос ничуть не улучшалось, и даже наоборот - чем больше усилий Двуликий прилагал, тем глубже кристаллы лириума прорастали в плоть, прошивая острыми гранями плоть и жизненно важные органы... отравляя мысли. Но даже в таком ужасающем состоянии речь богини Порядка вовсе не походила на предсмертный бред. Она рассуждала четко, последовательно и простому обывателю могло показаться, что даже привычная для женщины беспристрастная правдивость не оставила свою владелицу даже в плену неуютных стен лечебницы. 
Но все это было одой большой ложью.
Коварной игрой смертельного недуга, который не делал свою жертву безумной.
Он искажал её суть.

- В этом разговоре сути не больше, чем в лечении, - иссушенные равнодушным цинизмом слова морозным инеем осели на разгоряченную кожу брюнетки. После чего последовало молчание, глубокое и таинственное, словно океанская пучина, - но раз мы оба позволяем себе заниматься бессмысленными вещами, так почему бы не продолжить?

[indent] На непроницаемом лице Фероиаса мелькнула саркастичная ухмылка, надёжно скрывая омут отчаяния в котором барахтался Двуликий, пытаясь раз за разом найти решение неразрешимой проблемы. И спасти ту, что не жаждет спасения.
А может в этом все дело?
Что если лечение не действует потому что она этого не хочет?
Раздражение неприятно кольнуло в районе гортани, Ферону было слишком невыносимо смирится с чужим выбором. Тонатос должна быть спасена. Насытившийся кровью и страданиями Инвиктус должен быть заточен. Баланс должен быть восстановлен. И желания сестры в этой цепочке бескомпромиссных постулатов совершенно не учитывались... но кровавые слезы чертят на щеках богини алые полосы, подводя скорбью столь прямой и уверенный взгляд. Мужчина тянет руку, заботливо стирая тыльной стороной ладони горячие капли.

- Он причина твоих страданий, как когда-то была для меня Морогот, - Ферон с некой обреченностью смотрит на свою руку, видя как в еще свежей крови сестры поблёскивают тлетворные лириумные искры, - и я тоже хотел все исправить. Но ошибся... - он взглянул ей в глаза, - в единстве противоположностей нет баланса, лишь извечное внутреннее противоречие. Твое существование, как деоса первого поколения, слишком важно для мира, чтобы иди на непредсказуемый риск слияния.

И потому что я е хочу тебя потерять.