Редкий ветерок не приносил прохлады, разносил ядовитые испарения тлеющих веками трупов. Ничего не трогало точку спокойствия некромага. Дракон давно слишком стар и отрешен от жизни. Его ощущение мира с окружающими притуплено. Элиас порой не замечал очевидных вещей и не понимал намеков. Он просто существовал разбавляя вечность работой, не стремясь хоть что-то менять в привычной обыденности. Мастер стоял в отдалении от ученицы, почти не следя за ней взором горящих алым глаз, он наблюдал за течением энергий обостряя чувства с помощью апперцепции. Попутно размышлял о совершенной с Тонатос сделке, не слишком ли высокая цена за секс с бессмертной, чей крови он так и не попробовал.

Элиасу чужда идеология ее ордена. Он не стремился сближаться решая выставить дистанцию, за что неоднократно ловил гневные взгляды божества. По-началу дракон думал, что показалось. Мастер конечно ее подтолкнул к познанию некромагии, позволил прочувствовать энергию и запомнить это ощущение. Без умения взывать к нужной магии не получится ничего. Невозможно научить того, кто совсем не ощущает, но Тонатос уже могла управлять некромагией. Дальше лишь дело тренировок, оттачивания до автоматизма простейших навыков с постепенным их усложнением. Элиасу казалось, что все идет как надо, но раздражение бессмертной буквально клубилось грозовым облаком, нарастало и вылилось в применение берсерка. Мощная энергия прошлась вибрацией по мертвой земле, ее отголоски прошли через самого дракона заставляя симбионта-паразита ворваться в мысли хозяина злобным шипением.

Некромаг столкнулся взглядом с пылающим взором богини, что казалось отчаянно желала его внимания и Элиас никак не мог понять почему. Он бы еще понял такой интерес от смертной женщины которую соблазнил и отымел на безымянном надгробии, но деосы казались существами более высокого порядка, выше чувств, не способными испытывать привязанностей с яркими эмоциями, или он все неверно понял. Мужчина двинулся широким шагом к бессмертной ничего не говоря. В склерах его глаз расползалась чернота. Остановился близко подцепляя когтем подбородок женщины чтобы та смотрела на него слегка запрокинув голову вверх. Элиас мазнул взглядом по пухлым губам и усмехнулся.

- С тех пор как посчитал твой интерес ко мне чрезмерным, - мужчина убрал руку, но не отошел, - позволь прояснить и напомнить условия нашей сделки. Я обучил тебя азам некромагии постепенно ведя к освоению более сложных приемов. Знаешь сколько нужно времени некромагу чтобы познать все грани силы? Это не год и не два, десятилетия и сотни лет. Вы, боги, привыкли владеть всем и сразу, от чего же ты так злишься? Раздражает быть наравне со смертными и понимать, что ты чего-то не можешь получить сразу? Увы, без берсерка твои успехи вряд ли можно назвать выдающимися, пока что, - некромаг перехватил контроль над мертвыми вырывая их из подчинения Тонатос. Симбионт создал зону искажения запечатывая останки обратно в землю.

- Эффективность магии не всегда зависит от твоей общей силы, в тебе столько могущества, но не понимания. Когда я заставляю тебя снова и снова делать одно и то же постепенно расширяется радиус воздействия. В начале это было несколько метров, теперь несколько десятков метров, постепенно зона воздействия растет. Когда она достигнет километра ты сможешь строить из костей даже мосты, чувствовать где покоятся останки, улавливать искажения, но на это нужно время и тренировки. Или ты хотела иначе? Получить все, но не приложить к этому усилий и… терпения? Так не бывает Т о н а т о с, - мужчина сделал неверное ударение в имени бессмертной. Приобнимая за талию наклонился к ее лицу, слегка коснулся пухлых губ, но не поцеловал, отстранился размыкая объятия.

- Я думал, что мимолетный секс для тебя ничего не значит. Да, я не против развлечься с красивой женщиной и мне приятно было овладеть тобой. Слышать твои стоны и ответное желание с привкусом крови на губах, - Элиас подцепил локон черных волос вдыхая их запах, - чувствовать аромат твоих роз, но ты же думала, что так будет продолжаться и дальше? - мужчина выпустил локон и немного отступил назад, - уж извини, я предпочитаю выставлять границы как только замечаю, что к этому начинают примешиваться чувства. Они не нужны не мне и не тебе, так почему же ты так злишься? Я предупреждал, что не променяю свою свободу, не стану частью твоего ордена и ты согласилась ставя на мне эту метку. Да, я не против придаться похоти с тобой хоть прямо сейчас, на этой мертвой земле, но не более этого. Так чего же на самом деле хочешь ты? - вкрадчиво поинтересовался некромаг скрещивая руки на груди.

Сладковатый аромат роз забивал все остальные запахи. Вился вокруг невидимой дымкой, будто бы посреди пустой, объятой скверной, земли вдруг вырос благоухающий сад. Столь противоестественное явление во владениях смерти. С каждым вдохом этот запах оседал в легких, притягивая и раздражая Визериона. Сократить дистанцию было ошибкой. Зрачки мужчины стали узкими полосками почти теряющимися в свечении алых глаз. Мгновения замерли, отмеряя прошедшую вечность назад. Дракон вновь усмехнулся, скрывая горечь так не вовремя проснувшейся совести. Будь на месте бессмертной Она, вел бы он себя так же: едва приблизившись отталкивая подальше, словами и действиями; создавая о себе куда более неприятный образ, может даже омерзительный. Нет.

Души не вернуть из обители небытия. Можно сохранить некромагией мертвое тело и верить, что дорогой человек все еще жив. Извращенный самообман, Визерион должен был понимать это гораздо лучше других, но не стал разрывать липкие путы теней прошлого. Поддавшись  дурманящему разум инстинкту совершил выбор не думая о последствиях, теперь он здесь,  это… злило. Из всех образов доступных богам на Тонатос так была похожа она, рубином глаз и чернотой волос, сладковатым запахом роз, все это выжженый в памяти образ Талеоны  — его потерянной истинной. Своей смертью она, казалась, уничтожила его сердце и сожгла душу. Оставила там серый пепел напитавшийся пролитой кровью, ставшей вязкой горечью всего не сделанного, отравляя тело не прекращающейся агонией.

Близкое присутствие Тонатос такой же яд с привкусом роз. Они не были с Талеоной точной копией, похожие, но разные по характеру и поведению. Запах богини был куда более насыщенным и едким, но этого сходства хватило чтобы воззвать к инстинкту дракона защищать истинную. При их первой встрече из-за этого проклятого инстинкта он заслонил Тонатос прекрасно зная, что боги бессмертны. Он был не честен перед божеством, так ценящим правду, и самим собой, когда во время близости представил, что его истинная все еще жива. Снова необдуманное обещание на поводу у инстинкта. Закрепленное кровью слово дракона. Визерион не мог нарушить данного обещания обучить некромагии, только если сама Тонатос более не пожелает быть его ученицей. Ему казалось дистанция и безразличие сыграют в этом роль, с каждым занятием все дальше. Мнение дракона не изменится. Пропасть между живущими вечность и смертными, наделенными живыми чувствами, никогда не сделает их ближе. Настоящих причин своих поступков он не желал раскрывать Тонатос. Виноват лишь он, не следовало подпускать эту бессмертную ближе к себе. Как только боль потери вновь раскрыла кровавые крылья, следовало запрятать ее обратно в клетку, не подкармливая фантомными образами давно мертвого.

- Мне безразлично, что станет другими. Они все рано или поздно... умрут, - небрежно брошенные слова растеклись резкостью в едком смоге аномалии. Любой другой, живой, уже покрылся бы некротическими язвами. Следовало развернуться и уйти, забить последний гвоздь в крышку гроба не свершившихся ожиданий. Мужчина понимал зачем Тонатос позвала его для занятия именно сюда, ранее он отказал представителю Рассвета в помощи, но не может нарушить данное ей обещание. Раздражение скреблось внутри раздирая на лоскуты терпение. Некромаг не мог понять почему божество с грехом гордыни все еще терпит безразличие и слова, брошенные чтобы задеть, оскорбить... что угодно, лишь бы пропасть между ними стала еще больше.

- Думаешь, стоит сказать «я хочу» и пойду за тобой? - черная чешуя проступила на левой скуле мужчины. Он давно перестал различать боль от прорастающего в теле зерна, тысячелетия агонии выжгли рецепторы. Алый цвет радужки пересек черноту склеры, подобно кровоизлиянию, в неровном переплетении сетки воспаленных капилляров. Внутренний зверь оскалился, некромаг скрипнул зубами заставляя чешую вновь скрыться с лица.

- Не знаю, что ты там себе придумала, - процедил Аракар, скрестив руки на груди, - я не заставлял тебя выбирать меня своим наставником. Объяснить основы могу, но не более этого. Почему тебе не найти кого-то более достойного из тысяч сподвижников? Пол века назад присоединился к клану Рейджар, несущему твое солнечное знамя, исключительно в дань памяти Арланкара из рода Рар, обучившего меня мастерству артефактора. Тебе же я не обещал ничего... кроме занятий некромагией. Слова «я хочу» прибереги для более восторженных последователей, - очередная колкость не ослабила напряжения. Металлические когти правой руки дракона скрипнули по левой, не будь там неизменной защиты частично материализованной переходной формы, остались бы кровоточащие борозды. Бессмертная перед ним не Талеона, но ее просьбе так сложно отказать. Прошлый Визерион хотел выполнить желание фантомный истинной. Элиас в настоящем был мертв внутри, его чувства не теплее могильной плиты. Контраст внутреннего конфликта противоречий приводил в бешенство зверя истинной ипостаси. Это давало благоприятную почву для роста аномального зерна, пустившего корни глубоко в кости. Стоило хозяину симбионта даже на мгновение утратить прежний контрой силы воли, как зараза тут же проникла еще глубже. Для Визериона контактирование с Тонатос прямой путь к саморазрушению, но это лишь его проблема. Рано или поздно затянувшийся танец со смертью завершится падением в пустоту небытия.