я больше не хочу смотреть в твои глаза
немые, видеть боль и нож спасения
я больше не хочу встречать тебя во снах
вживую видеть боль прикосновения

[indent] Тошно. В нос бьет настойчивый цветочный запах: сладкий дурман, будто розовое облако счастья, кружил вокруг, колол легкие иглами эндорфинов. И люди вокруг улыбались столь приторно, что хотелось показать вокруг каждому, как красиво блестит на дневном свету древнее серебро Ареллона... Раоден Этерна - островок тьмы в этом безупречном царстве радости единства душ. Без любви его зачали. Без любви он каким то чудом пришел в этот мир, без её тепла рос... нет, скорее выживал как мог. Креп, в конце конце концов, подобно сорняку в райском саду. С чего бы ему сейчас быть этой неведомой любви достойным? Солнце не встанет на западе, горы не обратятся в океаны, а те не высохнут в золото пустыни - и он, Раод, не будет никогда любим.

[indent] Когтистая перчатка цепляет белоснежный бутон с ближайшего цветущего древа и тот тотчас будто каменеет - такова была удушающая сила завоевателя, привыкшего сеять лишь хаос и смерть. Ссохшийся цветок осыпается в сотню осколков - какая разница, если в его черное сердце вонзилось их вдвое больше? Сейчас он был готов вогнать собственное копье туда же, лишь бы оно перестало наконец держаться за жизнь. Её смысл оборвался еще давно - наверное, еще в ночь отмщения, когда Раод стал окончательно проклят всеми богами и небесами. В ночь, когда завоеватель убил своего родителя, когда предал род стали и племени и когда укрепил порочную связь, сжавшую ребра золотыми канатами. Ради неё, кстати, Раоден и был здесь - разогнал грубо всех разодетых в летящие шелка жриц, навлек гнев стражи и недоброжелательные взгляды. Будто бы ему было не наплевать на всех. Само присутствие полукровки здесь, во владении самой прекрасной и светлой из божеств - оскорбительно. Наверное лишь это мотивировало сподвижников Дионас потакать его настойчивому желанию видеть их деоса лично - быстрее получит свое, быстрее перестанет пугать всех своей бледной высокой тенью.

Я не люблю тебя.
[indent] Чего стоят павшие города? Пылающие стены и крыши, обращенная в прах история. Алые ручьи по святой земле, поломанные крылья, изувеченные судьба, оскверненные небеса, приторный вкус мести на своих сухих устах? Чего стоят завоевания, в которых ты - лишь боевая бездушная машина? Все это - пустота; невзрачное, кратковременное, не способное в полной мере заполнить жалкую смертную душу. Нет. Нет ценности жизни, в которой нет её.

[indent] Высокая фигура спускается со ступень белоснежных плавно, почти неосязаемо, словно прекрасная дева плыла по воздуху. Будто пылает светом и жизнью. Сильная и красивая. Но не настолько, чтоб стереть в памяти почти осязаемый образ своей истинной - Раоду правда сложно приблизить к Сангвинии хоть кого-то, даже саму богиню. И пусть она его за это простит. Мужчина чуть поднимает подбородок, скрещивая руки на широкой груди - ему, конечно же, не рады. Никто никогда не был рад его появлению - другого он не ждал и сейчас. По правде говоря, и самому Раоду здесь было неуютно - всё какое-то то одури слащавым казалось, а потому хотелось просто быстрее получить своё и исчезнуть. Когда все закончится, он вернет власть над Менелан'Лантир обратно дрейгарам, а сам улетит подальше, в родной Соласан.

- Приветствую, великая Мать, - у прекраснейшей Дионас много прозвищ, он вспомнил лишь то, что вычитал в свитках последним. На тихую площадку посреди сада сыпались лепестки с вечно цветущих вишневых древ - будто летний снег, но даже эти невесомые искорки словно старательно облетали мрачную фигуру Раодена. Совсем недавно он разучился улыбаться, а в его единственном глазе потух шальной безумный огонек.

- Не хочу красть у нас с тобой много времени, так что извини, я сразу к сути. Избавь свою сподвижницу от меня, - и он тянет - украшенные золотом прекрасные вязи - свои сильные руки вперед к ней, - Ты ошиблась. Распутай это.

Отредактировано Раоден Этерна (05.05.24 01:39:07)