Добро пожаловать в литературную ролевую игру «Энтерос» Авторский многожанровый мир, где магия сплетается с технологиями, эпизодическая система игры, смешанный мастеринг, приоритет рисованным внешностям. Контент для игроков от 18 лет. Игровой период с 3003 по 3005 годы.
Добро пожаловать в литературный деддом «Энтерос» Авторский многожанровый санаторий, где магия сплетается с технологиями. Эпизоды, смешанный мастеринг, приоритет рисованным внешностям. Контент для пенсионеров от 150 лет. Игровой период с 3003 по 3005 годы.
их ждут в игру
10.09.2024. Изменена навигация на форуме, убраны выпадающие списки. Появились стихийные боги и обновлено описание ролей проекта (деосы), добавлен стикерпак с микромемами и дополнены достижения. 01.09.2024. Обновлены постописцы и выбраны посты месяца. 01.08.2024. Обновлены скрипты мгновенных уведомлений и комментариев к оценкам на сообщения, немного изменены разделы с эпизодами, обновлена лавка звездочета, добавлены gif-иконки для профилей. 04.07.2024. В функционал форума добавлены заголовки в стиль дизайна и черные цитаты. На летний период о лоу можно не сообщать, мы вас всех ждем и очень любим, желаем всем успешно пережить погодные сюрпризы, отдохнуть в отпусках, не сгореть на работе и набраться творческих сил ♥ 15.06.2024. Поправлена мобильная версия, теперь непрочитанные сообщения будут выделены жирным шрифтом. Обновлены и дополнены наборы стикеров, пока они не осели в кэше ваших браузеров некоторые картинки могут не сразу прогрузиться, просто нажмите на нужный пак повторно. 04.06.2024. Изменено отображение профилей (в полной и мобильной версии), теперь там все оформлено под темный стиль и вся информация упорядочена в таблицу. 04.05.2024. Обновилась карта планетарной системы, весь остальной раздел с планетами ушел на переделки, добавлено базовое описание планеты Фригия. Добавлены названия всех спутников и лун. 01.05.2024. Обновлены постописцы и выбраны посты месяца. Продлены все ивенты. 09.04.2024. На форуме установлена дополнительная защита от регистрации ботов, это попуг-антибот! В виде оригинальной капчи. 27.03.2024. Обновлено описание фэдэлесов. Дополнено описание расы драконов, теперь там более подробно прописан концепт всадников. Перепроверены ранее обновленные расы. Изменен концепт расы эделиров. 01.03.2024. Обновлены постописцы и выбраны посты месяца. Сокращена одна из ролей богов второго поколения. Продолжается работа над общим обновлением матчасти. 12.02.2024. Обновлено и расширено описание нуклеумов. Данные концепты уже давно игрались, но ранее не были внесены в «официальную» матчасть. Нуклеумы стали общим термином для существ измененных под воздействие магии или иных живых существ предпочитающих образовывать симбиоз с хозяином. 23.01.2024. Обновлен список играющих персонажей, теперь там стоит html оформление, исправлены мелкие баги и недочеты, стартовали ежемесячные активности. Всем хорошего настроения и вдохновения ☆ 05.01.2024. У нас появился свой стикерпак в Telegram, стикеры с персонажами Энтероса так же добавлены на форум. За такой подарок благодарим Вейдталаса, а так же художника Кикоро. 31.12.2023. Поздравление с Новым годом и слова благодарности ♥
постописцы
пост месяца от Лагерты: Тайны и запреты всегда влекут отчаянных искателей истины, порой настолько одержимых своими идеями и верой во всемирные заговоры, что часто выдают желаемое за действительное, не думая о своей безопасности и всех тех, кто находится рядом. Кто-то продолжает всю жизнь безрезультатно блуждать среди теней неподтвержденных достоверностью теорий... читать дальше.
пост месяца от Аэри: За свою жизнь, ту, что началась после смены имени и побега из родительского особняка, Аэри много раз пыталась найти место, где сможет остаться надолго. Эти скитания в поисках пристанища и дела жизни уже начинали утомлять девушку, ведь сколько бы она ни находила учителей, все было не то... читать дальше.
пост месяца от Сайруса: Вивианна все же позволила себе побаловаться с проекцией увесистой книженции, имевшей необычайно тонкие страницы. Книга явно являлась реликтовой и все ее существование отсылало к чему-то потустороннему и связанному со смертью. Книга эта осыпалась в процессе попыток прочтения, словно стала пепельной... читать дальше.
пост месяца от Азриэля: Что такое добро? Этот вопрос волнует всех, кто пытается мыслить категориями добра и зла. Но даже они, порой, замечают несостоятельность собственного мышления, и даже отражают ее в известных всем поговорках. Мол, «не делай добра — не получишь зла» или «нет худа без добра» — как-то пытаются простые смертные объяснить перетекание одного в другое... читать дальше.
пост месяца от Люсиолы: Странно ли то, что однажды перестаёшь считать дни? Стоишь посреди выжженной степи, обдуваемый горячим ветром, но не чувствуешь его прикосновения. В голове эхом звучат последние слова того, кто держал тебя за руку — твоего врага на арене, но неожиданного друга и товарища за её пределами. В памяти всплывают его обветренные губы, искусанные до крови... читать дальше.
пост месяца от Ордалиона: Слишком долго время не значило для колдуна ничего, остановившись в ночь его договора с потусторонними силами и не вернув своего хода даже после того, как он покинул привычную ему сингулярность. Расскажи он кому сколько ему лет на самом деле — не поверили бы. Да и так ли это уже важно после пятой сотни?...читать дальше.
Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOP Рейтинг форумов Forum-top.ru

Энтерос

Объявление

путеводитель telegram упрощенный приём ТЫКВЕННЫЕ ФАНТЫ ТИТУЛЫ ГОДА ТЕМА НЕДЕЛИ «ПЕСОК»

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Энтерос » НАСТОЯЩЕЕ И МИНУВШЕЕ » сага о маяках и скалах


сага о маяках и скалах

Сообщений 1 страница 8 из 8

1

✦ ✦ ✦

https://forumupload.ru/uploads/0015/e5/72/988/999972.jpg

https://forumupload.ru/uploads/0015/e5/72/988/413276.gif

https://forumupload.ru/uploads/0015/e5/72/988/634209.jpg


https://forumupload.ru/uploads/0015/e5/72/184/507539.jpg


https://forumupload.ru/uploads/0015/e5/72/988/277335.jpg


— Фригия | Менелан'Лантир | 2905 год —
.
fire in our blood

✦ ✦ ✦

+2

2

[indent] Весело и легко, а еще шумно и как-то терзающе душно, почти липко аж в самих легких, насквозь утонувших в этом розовом пьянящем дымке. Сладкий дурман курился едким навязчивым облачком среди отдыхающих: военачальников и командиров, советников и просто высокородных - тут были не только крылатые, но и дрейгары, удачно занявшие свое теплое, а главное безопасное место в молодой империи. От алкоголя и опиатов мысли расползались в сторону, оставляя разуму приятную пустоту, в которой не находилось печалей и тревог, и Раоден, властно и одиноко рассевшийся на позолоченной, обитой расшитой парчой кушетке, едва находил себя во всем этом. Можно сказать, что именно это он и искал – остальные лишь свита, приклеенная на его вечно властный фон, разбавляющая тоску своего великого императора. Сложно представить, что еще днем полукровку одолевал привычный гнев – кажется, Раод даже кого-то убил… или ранил… или это был дурной кошмар, в котором он, наследник Этерна, опять и снова сеет смерть и ужас. Ведь именно за это он и оказался проклят всем живым, не позволяющим его сердцу вкусить радость быть родителем?

[indent] Одеревеневший язык ведет по сухим губам, в которых капризные трещинки – кривые и бледно бардовые от вина. Рука вяло подносит кубок, а горло не чувствует живительного жара следом – тоже пусто. Он так пьян, что едва в силах сфокусировать свой взгляд на валявшихся подле бутылках – их казалось ой как много, они издевательски двоились, ловко не поддаваясь навязчивому хвату воина с первого раза. Дурно было настолько, что аж хорошо. Или плохо. Не думать – это, оказывается, всегда так незабываемо легко. Не жить, наверное, и вовсе просто потрясающе – не больно и не горько, а главное – свободно. Вокруг – такие же счастливые тупые рожи, не размышляющие о тяжести завтрашнего утра. Главное то, что сейчас им всем – либо приятно, либо никак. Вот Раодену – как раз было никак.

[indent] Чужая болтовня и хохот сливались с задорной музыкой, приглушенный свет прятал тех, кто предпочитал веселью – близость, даже если она случайна и не искренняя. Кто-то и вовсе не обладал зачатками стеснения, и предпочитал предаваться похоти почти на виду у всех – а будто бы кто-то в самом деле смотрел. К императору почти никто не подходил кроме «своих» - те смелые блудницы, желавшие сорвать самое красное яблоко с дерева, давно потеряли всякий запал, выбрав иную стратегию – окучивая ближайших соратников Раодена. Сам владыка, увы, сполз по кушетке вниз уже настолько, что не мог быть внятным собеседником, не разбирал ни лиц, ни того, что от него хотят – лишь отмахивался своей тяжелой, украшенной особым кольцом, рукой. Это все длилось не первую ночь, даже не неделю… месяц? Раоден потерял счет дням, с трудом определяя даже время суток – ему не хотелось ни воевать, ни править, ни даже есть, только разве вот пить и обдалбываться тем, что склеит мозги окончательно. Все советы либо отменялись, либо переносились, государственные дела перекладывались на помощников, либо на императрицу, либо (что вероятнее) просто замораживались до лучших времен, которые все никак не наступали.
Нервы давно сдали, все терпение, как и вино, тоже было до капли растрачено.

[indent] Раоден не понимал, лежит он, стоит, а может, пошатываясь, уже идет третий шаг. Куда – одни боги знают, но шел, и подданные, какими бы одурманенными не были, покорно расступались перед, освобождая путь наружу. Раоден упирается в стену, чувствуя не только ее живительную прохладу, но и то, что он неловко промахнулся – еще немного усилий, и мужчина победно цепляется за искомую ручку. Но дверь почему-то гневно распахивается сама, и некая тяжелая тень не отходит в сторону в страхе как все прочие.

- Я вроде ясно выразился, - пошатываясь, прикрыв единственный глаз, едва внятно начал он, - Я женат. Иди залезь еще к кому в штаны.

[indent] Раод почти грубо локтем отпихивает явно женский изящный силуэт, пытаясь пройти мимо, и это одно единственное прикосновение легкое перекрывает вообще всё – все хромакеи резко меняются, софиты ощущений и жизни выкручиваются на свой максимум, и нечто внутри взрывается терпкой негой. Такое не спутаешь ни в полубреду, ни будучи наполовину на том свете – это она, императрица Элантриса и его истинная, изволила спуститься за ним на нижние этажи Аннон'Уира. Ему не нужно видеть или слышать Сангвинию, чтобы знать наверняка что точно-точно она рядом – жгучие белые метки на светлой коже не обманешь и не отравишь ничем. Императрица наверняка, как всегда, прекрасная и уставшая… или злая? Раоден уловил этот странный импульс, но сам себе не поверил: Санни ж милая девица, умеет либо умничать, либо грустить. Но не гневаться. Кажется…

- А… это ты. Темно, не разглядел сразу, - Раод, щурясь и все еще раскачиваясь как шальная волна, улыбнулся настолько по-идиотски и криво, что такому грешно не вмазать со всей дури.

Отредактировано Раоден Этерна (11.05.24 23:15:57)

+2

3

Сангвиния работает. У Сангвинии нет времени на скорбь или проблемы. В ней умирает ребенок - следующий. На этот раз без аномалии обошлось - он просто умирает. В один из дней Сангвиния ела сладости по старинному рецепту Энлеаля, а потом ей стало плохо с утра. Типичная тошнота - прежний отвар один из помощников придворного врача сменили лакричным. А потом она потеряла сознание. Врач ее - она отказалась его сменить, - смог лишь констатировать факт через несколько дней недомогания. Ребенок мертв. Сангвиния воспринимает это холодно и отстраненно. Мертв и мертв - жаль, что так вышло, но, может, боги милостивы хотя бы в этом? Хотя - если бы они были милостивы, этого бы вообще не произошло. Она бы не носила его ребенка - он бы не убил ее семью. Отецц не убил бы его семью. Но богам плевать на трагедии смертных. На то они и боги. Однажды Раоден спрашивал у нее, чей бог более жесток - они все жестоки. Кроме Дионас, конечно. Винить ее хоть в чем-то физически невозможно. Она не виновата. Не она запустила эту цепь событий. Сангвиния знает, что не сможет обратить ее вспять - но она часто слушает Люцериса.

Странно это, наверное - иметь хоть сколько-то теплые отношения с генералом армии, завоевавшей ее страну. Но он напоминает Корвуса - и он не делает плохих вещей. Наоборот. Рассказывает о прошлом Раодена - это заставляет Сангвинию хмуриться чаще и думать. О многих вещах. Отец не был святым - он был вздорным, он был упрямым, он был безумным временами. Это понятно лишь уму взрослого - в детстве это все казалось забавными причудами любимого отца. Который не сказать, что любил в ответ. И сделал ужасное. Насиловать женщину, которая ему отказала? Чудовищно. Сангвиния помнит, что мать всегда носила длинные рукава и скрывала тело. Был ли он жесток с ней? Раньше это казалось просто ее причудой. Просто ее привычкой. Просто ее сдержанностью. Ее благородством. Было ли это попыткой скрыть что-то от посторонних глаз? Сангвиния долго стоит перед семейным портретом - и вглядывается в холодный и высокомерный взгляд отца. И хочет восстановить то, что еще можно восстановить. Теперь - не только в своей стране. Это наверняка будет долго - она делится мыслью сначала с Корвусом, объясняет, что это может дать даденгерам новый дом. И они, быть может, дадут драконам дышать свободнее. Если проявить чуткость к их трагедии, может, это освободит дрейгаров. Потом об этом же говорит Люцерису - без фраз о трагедии, только о намерении восстановить Энлеаль. И начинает кропотливо собирать информацию.

К сожалению, Раоден не делает задачу проще. Напротив - он мешает. Он пускает в какой-то безумный кутеж. Позорище - когда Император Элантрийский приползает пьянющим в свою же постель. Бормочет в ухо всякую чушь - проводить с ним ночи стало...мерзко. Потому что он пьяный идиот. Вместо советов Раоден посещает что угодно, но не собрания. Не хочет руководить своим государством. А Сангвиния не может решить все. У нее ни полномочий, ни полноты власти. И это выводит из себя. Закольцевать все на себе - и отстраниться? Какая безответственность!

Люцерис просит Сангвинию задержаться - мол, нужно обсудить кое-что, Императрица. И рассказывает ей, раздраженной от того, что очередной совет оканчивается ничем, что Император опять на попойке. Среди других женщин (его право, его можно понять, его жена не красавица - и, кстати, калека), среди рек вина (достало). Стране нужно решение вопросов. Но Император предпочитает упиваться до скотского состояния. И поэтому она идет прямо туда. Решать вопрос.

Сангвиния смотрит на это безобразие - Империум не видит своего Императора уже сколько? Достаточно, чтобы Совет был едва ли не парализован. Ведь у Сангвинии нет права принимать решения самолично. У Сангвинии вообще ничего нет. Особенно терпения. Оно подтачивалось, подтачивалось - и вот его не осталось. Поэтому Сангвиния не терпит - она не в ярости, конечно. Она просто крайне разочарована и зла. Поэтому, глядя на своего бестолкового мужа, едва вяжущего лыко, послушайте его только, женат, надо же, вспомнил, учитывает, она просто отвешивает ему звонкую пощечину. Чтобы он даже если и разозлился, но хоть как-то в себя пришел. Животное пьяное.

- Как мило, что ты об этом помнишь, - она цедит слова сквозь зубы, приподнимая брови то ли от недовольства, то ли от удивления, что Раоден вообще еще что-то может говорить.

Она мрачно хватает его за ворот одежды - и тащит. На свежий воздух, в сад - там крайне неаккуратно роняет его в пруд с рыбками. Мелкий, не потонет. Но, может, хоть как-то придет в себя. Сангвиния разочарована. Сангвиния зла. Потому что Раоден бежит от проблемы - пусть не обсуждает, если не хочет, но сбегать от мира он не имеет права.

- Что ты себе позволяешь? Твоя страна нуждается в правителе, а ты устраиваешь какой-то притон и напиваешься изо дня в день? - она не повышает голос, о нет, скорее говорит тише, едва не шипит, как растревоженная змея, руки на груди скрещивает, - прекрати себя жалеть, Раоден.

Потому что, может быть, он лишен детей, может быть, его прошлое ужасно, но если Сангвиния смогла найти в себе силы не позволять прошлому мешать своей работе, то пусть и этот идиот возьмет себя, наконец, в руки. Идиот.

+1

4

[indent] Значит, не показалось. Реальность так тяжело собиралась в единый паззл, что было проще даже не пытаться, и дать этому беспечному потоку нести себя вперед - куда живой магнит магическим плетением, как канатами, толкает к истинной. Раоден только и мог что старательно пытаться сфокусировать взгляд на лице супруги - на ее гневном румянце, остром блеске васильковых глаз и прикрывавших их пушистых белёсых ресницах, что почти дрожали от злобы. Наконец взгляд замирает на красивом контуре самых сладких на свете губ - Раод чувствует, что тело само неудержимо тянется сделать шаг навстречу, но нечто опережает это движение. Нечто, что со всей силы врезалось ему в щеку - честно, сложно оценить, кому от этого было больнее, ведь мужчина лишь удивленно моргнул несколько раз, пытаясь понять что произошло. Он что-то не то сказал? Успел дурно с обойтись с ней?

- Боги, ну хоть пожалела бы свою последнюю руку, эээ… - он видит, как эта самая горящая ладошка тянется навстречу. Хочет ее перехватить, чуть сжать, растирая пальцами явный ушиб - но и тут тормозит. От него разит сладким бхаратским вином, а еще силой, которая не дремлет даже когда носитель сам перестает себе давать отчет. Алкоголь взрывается в голове мутными волнами, накрывавшими мысли сладкой беззаботностью, иначе почему он столь безропотно, будто оповоженый скакун, плелся следом? Золотая фибула с гербом Ареллона до лживой красноты впивается в шею, но не уступает крепкой хватке дрейгарки.

[indent] Мокро. Мир мельтешит, голова кругом, но холод воды и правда заставляет мысли чуть подсобраться и начать думать. Раоден выныривает быстро, откидывая с лица белые пряди - они противно липнут ко лбу и скулам. Во рту - мерзкий привкус тины, который завоеватель предпочел бы запить еще парой бутылок, а после отрубиться без памяти, надеясь что проспит большую часть следующего дня. Не жизнь - прожигание во всех смыслах, от этого и не легче, но и не тяжелеет в душе. Никак. Раоден хватается за мозаичный бортик пруда во дворе, с недоумением поднимая свой взор снизу - вдоль стройных ног и до небес, откуда на него взирала не Сангвиния, а драконица, готовая вместо слов разить пламенем. Что ОН себе позволяет? Хах.

- Моя страна уже давно ни в чем не нуждается, - его высеченная, словно искра, вежливость звучала куда въедливее любого привычного злословия, которым страдал Раоден, проживший большую часть своей жизни среди солдат. И от этих слов будто бы строгие морщинки на лице супруги разгладились и он, воспользовавшись замешательством, сгребает широким хватом девицу за щиколотки, мягко скидывая в воду следом. Куда Раоден - туда и его истинная. Если ему суждено сгореть, значит и она пойдет следом за ним - это не решение полукровки даже, а мрачные дары чужого любимого божества. Ну а пока... пусть тоже остынет что ли. Хотя надо отметить - есть что-то такое острое и притягательное в гневе Сангвинии. Может, просто новая эмоция так согрела его странно разгорающийся интерес к супруге?

- Полегчало? Мне вот тоже нет, - его голос звучал удивительно спокойно и ровно для кого-то вроде Раодена Этерны. Из купели он выбирается первым, правда, все равно протягивая руку разобиженной жене. И только после Раод свободно откидывается на спину, подставляя мокрое лицо ночной прохладе, мечтая лишь о том, чтобы от него наконец когда нибудь все отъебaлиcь. Вообще-то притон - не его идея и прихоть. Скажем, просто так привыкли развлекаться приближенные Раодена, а последнему было слишком все равно чтобы резко что-то менять. Достаточно было того, что полуголых жриц той же самой Дионас император не сажал к себе на колени, и даже не оставлял подле ночами. Ему просто было не до того. Что до императрицы - она же сама приходила к нему, искала близости с этой его мерзкой стороной. Её саму заставили лишь однажды - и никогда более. И за это Раоден был наказан проклятой истинностью - Раод давно, вот уже несколько лет как, перестал испытывать к супруге ненависть, но вряд ли научится когда либо терпеть все эти закидоны.

- От меня требуется что-то конкретное сейчас? - ей же было плевать столько раз, столько дней, и вот ныне она изволила внезапно явиться, выразив протест, - Скажи прямо, - они же договаривались еще хрен пойми когда об этом, а она всё не могла научиться разговаривать с ним открыто. И с каких это блядь пор в нем вообще кто-то "нуждается"? - Что ты хочешь? Устроить полноценный совет? Давай, я подниму прям сейчас всех лордов и советников. Вообще не сложно. Всё для тебя. Подписать очередную башню бумаг? Отлично, идем в кабинет. В котором работают. А вообще знаешь, я что бы не сделал, тебе же все равно будет всё не так. Или недостаточно. Либо, напротив, перебор. Хоть чем-то ты бываешь довольна?

[indent] И при всем при этом, Раоден на нее не орал, не повышал голос, лишь использовал тот же тон, что и сама императрица. Отряхиваясь, он поднялся на ноги почти не пошатываясь, чувствуя, как неприятно липнет мокрая одежда к коже. Никто никогда не спрашивает, чего хочет Раоден. Всё что он желает, он вырывает собственными руками - лишь так, и никак иначе. Ему не дарят подарков, даже самых пустяковых. Даже пресвятое копье Ареллона досталось ему лишь потому, что в любых других руках оно - не более чем неповоротливая палка, а не тысячелетний артефакт и наследие первых дэров. И тогда, когда он находит хоть какой-то карман в этой изуродованной жизни чтобы забыться и не помнить о случайности с именем "Раод" - его вытаскивают и из этого, обратно в липкий холодный мир. В нем нет ничего теплого - и будто бы никогда не будет. Взгляд мужчины дольше положенного задерживается на животе супруги, прежде чем подняться вновь к лицу, - Ладно, извини.

Отредактировано Раоден Этерна (14.05.24 20:52:00)

+1

5

Ладонь почти не болит - Сангвиния, пожалуй, боль просто не замечает. Она устала, что Раоден просирает время в бездне жалости к себе, такому несчастному и покинутому. Что он берет не себя в руки, а вино, что от него пасет перегаром. Что он шатается и смотрит как баран. Что она не может ничего сделать для страны без него - в том числе для его страны. И вот он снова! Снова говорит так, будто все, что у него есть - это падший Энлеаль. Ничего, ничего, вот восстановит его Сангвиния - и не будет у Раодена шанса отговорки находить в этом. Неужели его точка в вопросе завоевания касается только войны? А как же управление, как же интеграция, как же...да он просто невозможный и нереальный! Он совершенно не понимает, что если на нем завязано все управление, то из-за его отсутствия госаппарат встанет! Какая вопиющая безответственность! Это Сангвиния в свое время могла позволить себе ступор и поиск убежища от него подальше - потому что от нее зависело слишком мало. Но он? Он отказывает не только ее людям - но и своим. Послушайте его, не нуждается ни в чем его страна! Бестолочь. Пьяная бестолочь. Сангвиния злится, Сангвиния бесится - и нет, вода ей не помогает. Дурацкие волосы отрасли - и облепляют лицо. Сангвиния отфыркивается от воды и цепляется пальцами за камни вокруг пруда.

Закономерно режет руку - и досадливо морщится, коротко используя свои магические навыки, чтобы затянуть такое досадное недоразумение. Мокрую, облепляющую тело, высушить сложнее - да и мелочи все это. Хотя на воздухе быстро рубашка становится прохладной и неприятной. Сангвиния все еще не успокаивается - не столько потому что вода не успокоила, сколько потому что ее муж продолжает плеваться обидами. Это она-то постоянно недовольна? А чем ей быть довольной? Она поблагодарила его за закрытие аномалии? Поблагодарила. Да, не была согласна с его решением - но была благодарна. А во всем остальном - Раоден делал куда больше зла, чем добра. Она была бы рада всего этого не помнить. Была бы рада, если бы была безмозглой подстилкой, которой было бы достаточно того, как одежда вычерчивает каждую мышцу на крепком теле. Но - Сангвиния, конечно, сильнее этого.

- Я хочу, чтобы ты проспался и протрезвел. И чтобы явился на завтрашний совет сознательным, - она все еще шипит, теперь еще и мокрая, разводящая вымокшие волосы в стороны, выжимает их, параллельно раздраженно потряхивая ногой, словно кошка, потому что в сапогах вода, - а не сбегал снова к вину и разврату.

Может, Сангвиния просто устала ложиться к пьяному мужу. Если честно - для себя уже решила, что больше не придет. Что ее присутствие ему не помогает - только хуже делает, очевидно. Поэтому нужно снова привыкнуть спать одной. Нужно больше работать. Хотя сейчас работа потеряла всякий смысл - принятие любых изменений без Раодена было невозможно. Лазеек не было. Поэтому - поэтому проще просто перестать навязывать себя. Кому нужна жена-калека? Тем более потерявшая ребенка, а потому, очевидно, совершенно непригодная для династических игрищ жена-калека. Сангвиния устало вздыхает - да. Вот такие мысли помогают остыть. Помогают вспомнить, что не надо было вообще приходить. Что ему и без нее весело и хорошо - его трудно за это осуждать. За тягу к прекрасному. За желание отстраниться. Сангвиния устало трет переносицу. Надо было перетерпеть а не слушать Люцериса. Люцерис Раодену друг. Соратник. Почему Сангвиния должна этим заниматься?

- Не стоит. Ты не должен передо мной извиняться, - Сангвиния почти готова зашипеть "ты ведь тут один горюешь", но не говорит ему этого. Только устало выдыхает и прикрывает глаза. Прохладно. Липко. Мокро.

Впрочем - у них разное горе, конечно. Раоден оплакивает нерожденных детей (боги к Сангвинии милостивы хотя бы в этом) - и свой народ. Сангвиния - Сангвиния оплакивает свое племя. И род Этерна. Ребенок - ребенок ей не был важен. Он был случайностью. Он был неожиданностью. Он был порождением печали. Страха. Крови. Лишь счастье, что он не увидит мир. Мир, который его не интересует вовсе. Теперь Раодена не интересует вообще ничего. Сангвинию это до сих пор раздражало. Теперь - теперь раздражение выгорает. И остается только печаль. Не по нему, конечно. По обездоленной их земле. А ведь эту землю он сам взял - как наследие. По праву крови. А теперь отвергал.

Может, ему нужно посмотреть на то, на что Сангвиния смотрела все детство. Ощутить общность. Ощутить себя частью чего-то хорошего. Может, это поможет лучше, чем шипение друг на друга? Может, это поможет ему видеть в ней...только опустевший живот? Иначе почему из раза в раз он так смотрит? Ему нужно пространство - хорошо. Сангвиния может его дать. Чуть позже. Сначала - сначала пусть ощутит себя частью уже существующей семьи. Может, это поможет. Сангвиния не уверена.

- Ты правда не понимаешь, что все они в тебе нуждаются? Что все это - оно твое? - она утомленно выкидывает руку в сторону лежащей под замком столицы, а после прикладывает мокрые пальцы к не менее мокрым волосам, ведь это правда его, он тут владыка, он тут спаситель, он тут Этерна, - пойдем. Я тебе кое-что покажу.

Она больше не берет его за одежду. За руку и до этого ни разу не брала - и теперь не берет. Идет тихо, спокойно, руки за спиной прячет. Это кажется хорошей идеей. Если он так хочет семью - пусть увидит тех, кто был до него. Узнает их истории. Увидит их лица. Увидит, сколь сильно он похож на своих предков. Сколь много они делали. Как много теряли. Стража смотрит как-то странно - конечно, не каждый день мимо тебя идут два промокших до нитки монарха. Сангвинии плевать. К ощущению мокрой одежды она привыкает.

Коридор памяти. Так называл это дедушка, когда приходил. Он часто приходил к героям прошлого, когда не имел ответов на будущее.

С портрета смотрит длинное волевое лицо с тяжелым, хищным взглядом - и белыми волосами, столь длинными, что часть их непременно собиралась в косы, а другая - в высокий хвост. На лице этом много шрамов. Напротив есть тот же человек, но рядом с ним сидит женщина - спокойная, собранная и прохладная, черноволосая и зеленоглазая, с воротником платья столь высоким, что им наверняка можно было прикрыть добрую половину лица, если застегнуть (и, насколько Сангвиния знала, первая королева дрейгаров так и ходила). А еще там есть ребенок. Семья Малкадора Героя была небольшой - жена и сын с сияющими благородством глазами. У Этерн крайне редко бывало больше двух детей. Малкадор Герой в детстве для Сангвинии был примером для подражания - она играла с Корвусом и Магнусом в Малкадора и его верную триаду, повергавшую великана (ее роль исполняла самая злая нянька), сражавшего чудовищного древесного паука в горах (его играло дерево) - и прочие его подвиги.  А теперь Сангвиния понимает, что в Раодене куда больше от героя ее детства, чем в ней самой. И в поступках, и во внешности.

- Это твой далекий предок. Основатель династии, первый дрейгар Фригии. Его звали Малкадор Этерна. Но его всегда называют Малкадором Героем, - голос Сангвинии, спокойный и тихий, наполняется теплом, тихим, робким, осторожным, это все же, ее герой, Сангвиния в детстве восхищалась им более прочих, да что там, она так стремилась быть как далекий прапра(много пра)дедушка, что даже ее альтер эго взяло его лицо, - он был правителем во времена, когда чудовища еще жрали этот мир. Он защищал своих людей и готов был отдать за них жизнь. И отдал. Он потерял супругу в бою. Говорят, после этого он месяц не возвращался с охоты на тварей. Все думали, что ушедший в одиночку всеблагой защитник пал. А потом он вернулся. И продолжил их защищать.

Забавно, конечно. Малкадору не нужно было давать пространство - он, конечно, забросил государство на целый месяц, но его сын к тому моменту уже был хорошим управленцем и со всем справился. А Малкадор - Малкадор просто занимался одной конкретной своей работой. Охотой на чудовищ - чтобы страна была в безопасности. Однажды он от этого и погиб. Раоден - Раоден тоже чуть не погиб. И тоже переживал потерю не самым адекватным способом. И, к сожалению, Раоден занимался еще и не самым полезным вариантом деятельности. Сангвиния тяжело вздыхает и подпирает мокрой спиной стену.

- Я понимаю, что ты проходишь через боль. Иногда через боль надо жить, - она отводит взгляд, ноги в щиколотках скрещивает, на Раодена больно смотреть, потому что она не знает, как поддержать его, да и не знает, имеет ли на это право, то, что они делят метку и постель, не значит, что она имеет право к нему лезть, да и это кажется чем-то неправильным, все же, они не близкие, они не друзья, они вообще кто? и почему Сангвинии не наплевать? - и я понимаю необходимость во времени. В пространстве. Но ты не должен бросать тех, кто от тебя зависит. Пойми, ты не первый, кто проходит через все это. Если тебе нужна помощь, просто попроси о ней. Люцерис о тебе очень беспокоится. Как когда-то о Малкадоре волновались его верные.

О своем волнении Сангвиния не говорит. Потому взгляд и отводит - потому что в глазах волнения через край. А оно, волнение ее, ему и не нужно. Она уже проявила заботу, когда его могло разорвать. А ему от нее - ни горячо, ни холодно. Но - он все еще не один. И без Сангвинии есть те, кто о нем заботится. И кому он готов позволить это делать.

+1

6

[indent] От чужих слов по мыслям растекается сладкая печаль. Это всё настолько же грустно, насколько и забавно - слышать, как в нем нуждаются. Кто нуждается? Согнутая в коленях и спине дрейгарская страна, которой было приятно выдирать перья из плоти врага? Падший Энлеаль уже тоже давно отомщен - его лучший воин-герой ищет покой, как выразилась Санни, в "вине и разврате" (и наполовину ошибается уж точно). Так может в нем нуждается его семья? Которая из? Та, что едва не прикончила его младенцем - Раодена спас лишь сияющий сапфировым левый глаз, да слова повитухи, мол, будто бы само око Ареллона таращится на мир сквозь дитя. Или в нем нуждается эта серебровласая линия драконорожденных, которая знать не знала про полукровного отпрыска, пока тот не явился и прокрутил почти всю свою "семью" в фарш? Может, в нем нуждается сама Сангвиния? Ну да, определенно, ведь если Раод сдохнет на войне или от передоза - она с жизнью тоже распрощается, а это явно ввергнет едва оклемавшуюся империю в новую эру хаоса и смуты. Благополучие страны - единственная отдушина императрицы, и это всё, что интересует её в принципе, и больше ничего. Расплывчатый взор впивается в изящную спину, по которой еще катились капли воды с волос - Сангвиния словно одна из этих ее любимых книг. Обложка красивая, но содержимое будто пусто и скучно - все разговоры только и исключительно о делах, шутки она не понимает и не принимает, на сарказм реагирует остро, веселиться будто не умеет. Хотя в детстве всё было иначе. В детстве будто бы девочка Санни была аккумулятором целого мира - в ней было всё. Теперь она выросла и не чувствует к нему ничего, кроме отвращения и страха. И это - правильно. Это заслуженно.

[indent] Раоден хочет возразить, но просто молчит, прикусывая язык и послушно следуя за светлой макушкой - от историй про героев Этерны ее голос непривычно для ушей теплеет. Раод находит это странно-забавным для себя и как-то тихо незаметно усмехается, но слушает внимательно настолько, насколько ему это позволяет охмелевшее сознание. Он чувствует зябкость в теле, и в этом не виноваты ни мокрые одеяния, облепившие тело, ни легкий сквозняк ночи, проникающий в коридор памяти. Навсегда замершие лица смотрят сурово и спокойно, а пьяному Раодену кажется, что они вот-вот оживут. И тогда их общее сходство станет еще более отчетливым - да он же вылитый Этерна, как не глянь. Неудивительно, что его вечно запирали и прятали подальше от ядовитых взглядов - Раод белая ворона, противный змеёныш бастард, вечное напоминание о победе врага. Слюна во рту горчит, и сердце слишком быстро гоняет чертову дрейгарскую кровь по раскаленному телу.

- У вас всех правителей называют случайными именами? - вопрос может показаться тупым, но лишь для того, кому незнакомы тонкости дэрской культуры, а особенно ценности Ареллона. У этого древнего рода имена мужчин всегда начинались на Р, имена женщин - на А. Венец шести хотел наречь бастарда совсем иначе, позорно присвоить младенцу имя своего отца, но дед тогда настоял на своем. Может, зря. Может и надо было придушить внука в постели, да отправить крохотный гроб в Аннон'Уир. И не было бы этого ничего - ни боли, ни пламени, ни узоров на коже, ни портрета в самом конце, у которого еще масло не до конца высохло.

- Не знал, что у Люцериса появилась новая лучшая подружка, - тихо и утомленно вздыхает Раоден, двигаясь дальше от супруги, вглядываясь в похожие лица. Всякий раз, когда он подходит к очередному предку, Сангвиния безошибочно называла имя и чем этот правитель запомнился. Чем запомнится он - и так всем ясно. Раоду и фамилию свою называть тогда не надо было - все и так бы поняли, если б присмотрелись сквозь ужас и пелену крови к его чертам. И не вопреки этому, полкуровка не чувствовал себя частью этой семьи - не хотел и может даже боялся признаться в этом. Упорно отрицал очевидное в страхе, что потом обратного пути не будет. Отрасти он себе хоть с десяток крыльев, переплавь он все кости заново в дадерий - кровь Этерны в его венах останется с ним навсегда. Грудь с прилипшей светлой тканью высоко вздымается, и мужчина как-то вымученно взглянул на Сангвинию - ну да, куда ж ему то до понимания того, как жить через боль.

- Спасибо, что пытаешься показать мне лучшую сторону твоей... нашей семьи, просто... - полукровка морщится, не зная как лучше подобрать слова. Хмельные мысли не помогают тут вовсе, хотя и делают Раода сговорчивее и мягче обычного, - Знаешь, это не так уж и легко. Принять это всё. Вряд ли ты поверишь, но какой-то части меня правда жаль, что все так произошло. Хотя в одном я точно никогда не поменяю своего мнения.

[indent] Император замирает подле портрета отца. Сигиллит Этерна. Не было ни одного существа в мире, которого Раод ненавидел бы столь сильно - отец давно уже мертв, но Раоден был готов убивать его хоть вечность, каждый день на алом закате дня. Он смотрится в суровое лицо и тошнота подступает к горлу следом - он будто смотрится в мутное зеркало. Раоден с упорством отдирает свой взгляд, перескакивая на другие нарисованные фигуры. Среди них - и явно мелкая Санни, та самая, в которую он до краев влюбился в детстве - воспоминания об этом слегка успокаивают шторм в мыслях. - Он любил твою мать? Каким он с ней был?

[indent] Да просто интересно. Эта семья выглядит почти счастливой. Обычной, не хуже остальных представленных здесь уж точно. Тогда что пошло не так? Всегда ли их отец был таким чудовищем, или же это просто прекрасная дева Анореллин - отрада Ареллона - заслужила столько боли за то, что не возжелала стать предательницей своего сердца?

+1

7

Сангвинии тяжело в этом зале находиться - кажется, что ее  предки смотрят на нее с презрением. Страну не уберегла. Драконов не уберегла. Склонила голову и живет с позором, от которого положено вместе с драконом отправляться за гряду Валлиус, воздать в самом далеком храме почести - и улететь дальше на терру Инкогнита, окутанную облаками и штормами, чтобы никогда не вернуться. Там кладбище таких же забытых и отринутых, такого же позора, который не скрыть, не смыть - только похоронить там, где никто никогда не побывает. Ей тяжело стоять перед пронзительным взглядом Малкадора Героя. Ей тяжело стоять перед тяжелым взглядом Целестины Воздаятельницы. Ей тяжело стоять перед теплым взглядом Жиллиан Крови Земли. Она говорит про них, про их потомков, про всех тех, кто был коронован на царство на небе и на земле. И ей больно.

Но Раодена интересуют не только они. В итоге.

- Они не случайны. Древнее наречие, его зовут высоким. У всего свое значение, - Сангвиния говорит спокойно, будто лекцию проводит, заводит руки за спину и глаза полуприкрывает, она тоже однажды задавала этот вопрос, а теперь просто дедушка говорил ее голосом, как потом будет говорить голосами ее детей, если боги не ниспошлют ей милость, - Этерна означает "вечный". Мое имя означает "кровь". Аэтра - "чистое небо". Сигиллит - "хранитель печати". Большинство имен, названий и терминов в нашей стране образованы от высокого наречия.

Странно, конечно, что он спрашивает - с другой стороны, у них разные культуры, в конце концов. Она вот не знает много про дэров - хотя в последнее время начала больше изучать. А он, видимо, про дрейгаров не очень много еще узнал. Это нормально, Сангвиния не осуждает. А вот Люцерис знал больше. Во взгляде его иногда таилась печаль и сердечное томление - и Сангвиния не говорила ему о том, что она все видит. Только молча стояла рядом - и наблюдала. Люцерис красивый. Корвуса напоминает. Только вот Корвус может любить того, кого хочет. А Люцерис только смотрит куда-то в себя и коченеет.

- Скорее он заботится о лучшем друге. И это мило, - она пожимает плечами и коротко улыбается себе под нос, скромно и мягко, Люцерис вроде и врагом был, и генералом врага был, а между тем из всех приближенных Раодена с ним получилось быстрее всего сойтись характерами, объективно говоря, он был достойнейшим человеком и благороднейшей душой, воплощал все то, что ценил дрейгары, он был справедлив и логичен, а потому смог вызвать у Сангвинии уважение, - а мы с ним просто работаем над одним делом.

Потому что она-то ему не друг, наверное. Он ей - просто нравится как человек. Она ему - трудно сказать кто. Декорация при лучшем друге, которую надо иногда придержать? Трофей, который иногда нужно протирать? Трудно сказать. Сангвиния с трудом верилось, что кто-то из крылатых способен относиться к ней хорошо. Теперь. Что кто-то вообще увидит в ней хоть когда-то не просто опозоренную девицу драконьей крови. Что в ней за этим постыдным клеймом увидят что-то достойное. Есть ли оно у нее? Сангвиния сомневается. Раоден вот не видит ничего достойного в их семье. Это обидно - Сангвинии за них обидно, а не за себя, конечно. Дедушка такого не заслужил. Больше всех - дедушка. Из тех, кто был с ней лично знаком. Великие короли и королевы прошлого тем более не заслуживали. Они верили в то, что их потомки обретут величие и царство, каких не видел свет. Путь к этому царству, оказывается, на драконьей же крови. На их, Этерн, крови.

- Спасибо, что слушаешь, - Сангвиния кивает коротко, не смотрит на Раодена, смотрит на лицо матери на портрете, на маленькую Аэтру, которая растет вроде рядом, но так далеко, смотрит на всех них, застывших на картине, а после переводит взгляд на мужа и тихо выдыхает,  - не все в твоей семье плохие. В тебе кровь множества великих и благородных людей. Ты способен на великие свершения - и достоин любви своих подданных. Просто не отворачивайся от них.

Любил ли отец ее мать? Это был сложный вопрос. Сангвиния не уверена. В детстве отсутствие в их отношениях теплоты казалось...ну, воспитанием? Они все еще исполняли ритуальный полет перед рождением Аэтры. Перед зачатием, если точнее. Они хотя бы были верны традициям. Дом Этерна всегда был основательным, несгибаемым. Непоколебимым, как драконы, которые не должны склонять голов - Сангвиния очень неправильный дракон, выходит? От Этерны в Раодене больше. И все же - вопрос был о любви. В детстве казалось, что она есть - в том, как отец укладывал на плечо руку матери, как они держались рядом на приемах, как горделиво. Сейчас понятно - любви там не было. Но вот саму Сангвинию он вроде как любил? Так, как умел. И Аэтру. Иногда. Когда его глаза не блестели безумием.

- Не думаю, - Сангвиния покачивает головой и приобнимает себя за плечи, одежда мокрая и уже холодит, а Сангвиния, может, в огне не горит, но очень неправильный дракон - и подмерзает, но не прерывает разговора из-за такого пустяка, - он был с ней, пожалуй, отстраненным. Повелительным. Она была для него трофеем, выгодной партией. Красавицей и отрадой дома Литарисов, которой можно было хвастаться, как достижением.

Еще бы. Мама была от крови дракона истинного. В ее детях должно быть больше драконьей крови. Но в Сангвинии ее было до одури мало, видимо. Зато ее связи с драконами могли позавидовать многие. А вот ее положению, наверное, завидовал бы только дурак. Но она уже свыклась. Было не так плохо, как в самом начале.

- Хотя в детстве казалось, что он просто делает все то, что ожидается от короля. Не дает чувствам превалировать над долгом перед государством, - Сангвиния знает эти ожидания. Ее в них воспитывали. От нее этого ожидали - и она на рефлексе, на вбитом инстинкте этому соответствует. Каждой застегнутой пуговкой, каждым сдержанным ответом совету.

Это тоже часть наследия. Хоть с ней-то она справится?

+1

8

[indent] У этих лиц - имена на древнем, на великом - как с замиранием восторженно говорит его супруга - имена звучные и яркие, как драконово пламя. Гордые. А что у Раода? Выпрошенное, выстраданное, данное будто плевком снисходительным - мол, ладно так и быть. Раоден - первый своего имени, но устоял бы Энлеаль - точно оказался бы и последним, потому что никто никогда не назвал бы потом чистокровного ареллонца именем грязного драконьего бастарда. А в этом драконьем мире имени присвоили бы значение "горе" - ведь явление Раода принесло лишь это. Всем.

[indent] Его взгляд - чуть мутный от вина, будто ленивый, размазывает внимание по слишком похожим лицам - все как один, надменные, бледные и беловолосые; слишком редко портреты разбавлялись другими оттенками, ведь драконий ген будто был неизменно сильнее. Крепче он вдарил и по самому Раоду - кажется, роди мать крылатого, более ареллонской крови, к нему относились бы чуть мягче. "Не все в твоей семье плохие" - буднично говорит Санни, не пряча в эти слова двойное дно, а Раод, как и прежде, усмехается тихо, будто давится этой правдой. Тут коридор героев, их почетных воинов королей и самых мудрых королев, а его портрет в самом конце - тупая шутка, которая не нравится наверняка ни дрейгарам, ни самому Раодену.

- Отрада дома и трофей, - бормочет он под нос с тихим отвращением, не сводя глаз с портрета отца. Хочется разрубить картину - еще раз отсечь голову от тела и сжечь, но Раоден держится, только ладонь в кулак сжимает на несколько секунд, - Да, весьма похоже на него.

[indent] Сколько жизней было уничтожено лишь потому, что Сигиллиту, бывшему правителю Менелан'Лантир, было недостаточно просто красивых женщин, он очевидно желал особенных - не тех, которые сами не прочь сдаться в его когтистые руки. Вероятно, самым интересным он считал не просто недоступное, но то, что принадлежит царству вечного врага. Это тоже не назовешь любовью, скорее больной одержимостью, сдобренной уязвленной гордыней - ведь даже выкрав свое и насладившись сполна, Сигиллит не смог простить побег любимой игрушки. Как рассказывали Раоду старшие дэры, в своей драконьей ярости, приниженный отказом отец однажды давно обещал, что принцесса Ареллонская будет его или ничьей.
И та, посмев после вырваться из драконьего логова, через полные забвения годы обратилась в пепел - как и весь Энлеаль.

- В моей крови чего только нет, - уже спокойнее, как-то задумчиво тянет Раод, а рука касается гладкой серебряной рукояти древнего оружия дэров. Оно отзывается привычным магическим покалыванием, словно подтверждая каждое слово своего единственного возможного хозяина. Все великие и благородные давно пали - хочет напомнить своей супруге Раоден, но сдержанно молчит. Она всё равно не поймет. Для нее будто весь мир - сосредоточие портретов, беловолосых макушек и бледных лиц, которые его строили тысячелетиями. Это они летают на драконах, они гордо сражают пламенем своих врагов, строят неопалимые замки в горах. Сангвиния говорит лишь об этой крови. Её можно понять. Раод заметно колебался, прежде чем сделать неочевидный шаг навстречу.

- Я тоже хочу тебе кое кто показать, - удивительно, но правда хочет, и вовсе не для того, чтобы что-то доказать. Мир Раода - чуточку больше, чем тот что был дарован его истинной, хотя это не делает его счастливее, а будто наоборот - счастье слишком тонким полупрозрачным слоем размазано по нему, объемному, и его не облететь-собрать ни на драконе, ни своими крыльями. - Полетим на одном драконе. Тут недалеко.

[indent] Раод все еще не желает видеть ни одного крылатого ящера в небесах Энлеаля, все еще не согласен с тем, чтобы их мощные лапы касались святой земли дэров после случившегося, но всё же уверенно увлекает дрейгарскую принцессу за собой. Коридоры неродного замка давно пусты [не считая молчаливой крылатой стражи в черных плащах], и ночь в драконьем доме - такая же одинаково пустая, как и все прежние, а что-то всё же будто бы переменилось в воздухе. Малалу тесновато в замковом логове, королевский ящер тяжело дышит, ведь знает, что его ждет - их всякий полет малоприятен; Раоден же неумеха, принцип понял, но всаживает свои мысли-приказы дракону будто иглы в сознание, не умеет мягко и плавно, лишь через ноющую головную боль - общую, потому что противится всему этому изнутри. Мозолистые ладони хватаются за тяжелые седельные цепи, предлагая взобраться наверх сначала Сангвинии. Он сам вспорхнул по перекладинам следом, усаживаясь за спиной супруги, и лишь теперь, прижавшись, понял, как императрице было холодно. А в небесах еще прохладнее - это только Раодену вечно жарко, а еще в нос сладко бьет запах от чужой макушки. Высокие башни, маяк и черепичные крыши домов остаются у них за спиной. Малал черпает ветер и поднимается выше, звенья цепей седла вторят глухими ударами в такт каждому взмаху крыльев - Раоден говорил правду, тут не так далеко. Хребта они настигают быстро - самой его рваной окраины, усаживаясь на последнее удобное для крупного ящера место.

- Дальше своим ходом, - серьезный тон вселял уверенности в пьяную идею отправиться в долгое ночное путешествие вдвоем, без свиты, а теперь и без дракона. Серебристые нити магии материализуют два сильных крыла за спиной - дэры, как правило, редко их прячут, вот только коридоры и двери Ара'Менель были слишком узкими, неприветливыми для расы столь широкой и громоздкой. Раоден, оказавшись на земле первым, подставил руку, помогая спутнице спрыгнуть с Малала - ей он явно непривычно крупнее плакальщика; дракон отца - горячее и старше, не издает капризных ревов, лишь хрипит глубоко и ступает тяжко - вниз по скалам шумно сыпется каменная крошка. Руку Сангвинии император не отпускает, напротив, сильнее - ближе - тянет к себе.

- Тут всегда смотри под ноги, - просит он скорее для галочки, думая, что крылья тут только у него, а еще что как и всякая принцесса - Сангвиния наверняка бы предпочла разбиться об острые камни, чем остаться так далеко наедине с насильником и захватчиком. Вопреки этим мыслям, Раоден осторожно подхватывает девицу на руки, сжимая крепко и отрываясь от земли. Здесь сплошняком лишь отвесные скалы - ни одному взрослому дракону [достаточно рослому, чтобы вынести на спине всадника] не осесть, и уцепиться не за что, вот почему эти места принадлежат - принадлежали когда то - крылатому народу. Раоден, сбив с лица ветром белые пряди, всматривается единственным глазом в очертания гор, и видит в них лишь ему понятные знаки. Он садится на крохотный выступ мягко, задержав девчонку на лишний миг в своих руках лишь чтобы убедиться, что время не сделало камень слишком слабым и шатким.

- Это здесь, - сильные руки тянут со стены дикий плющ, открывая взору расчерченный узором камень, - Одни из врат. Мы, - ? нет никаких мы, только он один, - даже не знаем сколько их точно. Многие разрушены. Это древняя магия, древнее самих драконов, - потому что даденгеры появились гораздо раньше. Ареллон и его потомки пытались освоить Фригию, желали раньше прочих укрепиться на новой планете, но их крылья были не столь выносливыми, как драконьи, и расстояния они преодолевали медленнее. Так и появилась необходимость подобных врат, позволяющих перемещаться быстро. Раоден ведет ладонью по начертанным письменам, выдолбленным магией. - Тут есть особенность. Всякая магия того времени очень ценила кровавую жертву, - и ухмыляется замершей супруге как-то хитро, неряшливо и все еще хмельно. Держит напряженную паузу, после чего весело качает головой, - Да ладно, не бойся. Твоя все равно не сгодится.

[indent] Это как раз таки и было защитой от дрейгаров и прочих - признаться, Раоден был не до конца уверен, что врата пропустят гостью. Но точно знает, что нужно делать сейчас - он бывал тут уже с десяток раз, убегая сюда одинокими ночами будто в свое убежище, подальше от всех драконов, от верных солдат и менее верных слуг, от своих титулов, от важных императорских дел, даже от вина, в которым пытался себя безуспешно утопить. Раод грубо режет ладонь об острый выступ камня - плоть податливо рвется, орошая алым часть выдолбленных слов. Мужчина отходит на шаг, наблюдая, как магия приходит в действие - невидимые жгуты механизма натягиваются, создают излом в пространстве - дверь "открывается", образуя черный мерцающий провал. Оттуда тянет сырым - чужим - ветром.

- Путь в Соласан. К тому, что от него осталось.

Помнишь когда то ты звала меня к себе? Обещала показать свой родной замок, семью, друзей, драконов, любимую учительницу, вредную нянечку. Я отказывался, потому что мне было стыдно не дать того же в ответ. Парящий в небесах Сол никогда бы не встретил теплом ни одного дрейгара.

- Все еще можем вернуться к дракону. Если не уверена, - но тянет неиспачканную кровью руку ей навстречу. Раз девица настроена решительно, придется потерпеть и такую близость, - Только не отпускай меня, не хочу потом искать по всей Фригии куда тебя выплюнуло.

0


Вы здесь » Энтерос » НАСТОЯЩЕЕ И МИНУВШЕЕ » сага о маяках и скалах


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно