Агония. Злоба. Ненависть. Гнев. Они переполняли его, выталкивая за границы досягаемости разум и инстинкты. Его пробивало потом, губы предательски дрожали, мысли оказались спутанными в столь крепкий клубок, что выудить хоть какую-то, он был бессилен. Мужчина плотнее закутался в шерстяной плед, надеясь хоть немного согреться. Он знал что все бесполезно, клетка, в которую он запер себя не будет для него преградой. Она казалось таковой, но тогда, когда разум преобладал над губительной жаждой чужих страданий и стремления убивать всех кто окажется столь неудачливым, что встретится ему на пути. Это было хуже безумия, страшнее звериной дикости, ведь сумасшедшие из скорбного дома не осознают того, что делают, а дикие животные не ищут удовольствия в чужой гибели. Его случай имел иной окрас, он знал, что творит, но не мог препятствовать собственному телу в его порывах ярости. Он был сторонним наблюдателем испытывающим ужас от собственных деяний. Иногда случались провалы – это было еще хуже. Незнание того, чья кровь на твоих руках оказалась на этот раз повергала его в ужас. Он пробовал пить – не помогло. Отключение сознания не влияло на его альтер-эго, испытывающее страсть к избыточному насилию. Мужчина пробовал заковывать себя в цепи, тоже бесполезно. Он пробовал все, кроме шага в пропасть, ведь он был трусом, он не хотел умирать, и потому убивал, снова, снова и снова. Его глаза наливались кровью. Мир начинал приобретать оттенки алого. Дурной знак. Алый мир всегда говорит о том что чудовище коим он становится голодно. Алый – цвет крови, цвет разорванных глоток, разбитых о мостовой камень голов, снятых на живую лиц и обнаружения талисманов из ушей, зубов и пальцев под утро. Мужчина плотнее сжал кулак, вгоняя лезвие бритвы в собственную плоть. Не помогало, Алый мир не отступал. Тело мужчины покрывалось холодной дрожью пронизывающего ночного мороза. Мыслить становилось все тяжелее. Он вновь и вновь озирался стальную дверь выхода из подвала, тряся головой и понимая, что она не удержит его. Чудовище невозможно замедлить. Чудовище невозможно остановить. Оно существует чтобы крушить черепа и лить кровь, потому что он – трус, который не смог сделать этого самостоятельно, когда был шанс. На что он рассчитывал? Что замок сдержит его? Чудовище хохотало на границе разума дриммейра. Кажется оно оценило задумку и она его повеселила. Мужчину скрутило в очередном приступе агонии – так не могло долго продолжаться, он слабел, ему нужно было убивать, чтобы выжить. Скудный, полупереваренный завтрак оказался на каменном полу его логова, начинали протестовать внутренние органы. Все становилось хуже, намного хуже, чем обычно. Оторвав лицо от собственной рвоты, призрак некогда былого себя, того благородного и мужественного господина, что вершил судьбы сотен людей пользуясь почтением среди коллег, подчиненных и честного народа, уставился взглядом в стену. Алые кирпичи начинали пылать. Все очень плохо. Когда приходит пылающий мир – мир в алых красках кажется не самым плохим исходом. Он ревел словно медведь, сверля взглядом на стены собственного подвала. Ненависть. Ненависть. Ненависть. В нем не осталось больше ничего, он полностью растворился в этом чувстве, тяжело дыша, издавая при этом рычащие звуки, словно оборотень в первое обращение.

Восемь минут. Ровно столько потребовалось чудовищу, лишенному жалости к себе и к окружающим, чтобы разбить створки сдерживающих его дверей. Еще через три минуты оно выбралось из подвала, что дриммейр счел для себя хорошим местом. Оно смотрело мир налитыми кровью глазами, скрепя в лютой злобе зубами и тяжело дыша. Алые деревья в освящении алой же луны, по набирающим силу листьям которых бьет кровавый дождь. Взор Чудовища обратился к городу, что пылал огнями на горизонте. Каждое здание, каждый собор, и всякая статуя были покрыты огнем и копотью. Город монстров. Город уродов. Город ублюдков, не заслуживающих дышать одним с ним воздухом. Все виновны, все еретики и предатели! Они не заслуживают ничего, даже быстрой казни. Он с силой выдохнул, сплевывая сквозь зубы липкую слюну, и сорвался в бег.

Его внимание привлекли строения. Грязные. Ветхие. Потускневшие и вызывающие лишь злобу. Обшарпанные плакаты, прибитые к сгнившей древесине ржавыми гвоздями, изображали жутких монстров что селились тут. «Я убью тебя!» - гласил один из них, с которого на Чудовище пялилось отвратительное создание с длинным раздвоенным языком. «Ты проиграл, ты жалок, ты слаб» - складывалось из букв другого, на котором слепленные в омерзительную массу дети смотрели на него с нескрываемым презрением. Чудовище сорвало его, комкая в своих ладонях, отчего пожухлая бумага начинала издавать стоны, отдаленно напоминающие детские всхлипы. Он решил. Он нашел врага. Он убьет врага. Он убьет их всех. Он – силен. Они – нет. Чудовище перемахнуло через ограду ржавых прутьев, зацепившись о них прогнившим и покрытым плесенью пледом. Шерсть податливо разорвалась, она не могла его остановить, никто не мог. Бешено вращая головой, он принялся искать порождений бездны, что бросили ему вызов. В наиболее крупных постройках раздавались стоны и крики боли, живые кричали, завидуя мертвым, под хохот ужасных тварей что творили темные непотребства. Это его раздражало. Он бы никогда не закричал, никогда не заплакал, никогда не стал бы молить. Недостойные, все недостойные. Оно направилось к крупнейшему строению, обагренному кровью льющейся с небес, когда на его пути встал здоровяк. Уродливый, с неправильной головой, длинным носом, шевелящимся подобно крыльям бабочки усами и крысиными зубами. Как не маскируй, а дриммейром такую образину не сделать. Он удивленно пробубнил что-то, похожее на проклятье, но не успел договорить – Чудовище не знает жалости к уродам и ублюдкам, оно их убивает, таков закон мироздания. Здоровяк пал, не успев даже выставить руки для собственной защиты. Он ухмылялся, словно хотел, чтобы чудовище убило его. Его глаза наполнялись радостью, когда пылающее праведным гневом Чудовище засунуло ему в глотку скомканный плакат. Он почти визжал от восторга, когда камень, что оно взяло в руки, вновь и вновь опускался на уродливую физиономию, исправляя эту ошибку мироздания. Вдалеке послышался крик, что издала бы сирена или гарпия. Злобное верещание, режущее уши своей высокой тональностью. Чудовище ухмыльнулось – они все же посмели бросить ему вызов. Он обернулся, ревя медведем в ответ, и ринулся в новый бой.

***

Группа крысоловов обступила место преступления, находясь за натянутой полицейскими ленточкой. Эксперты-криминалисты все еще ожидали сигнал, что им можно приступать к работе, негодуя что это не имеет никакого смысла, ведь пришлые агенты что заварили тут эту бойню специально путают все следы. Местному капитану участка уже была дана порция правильной лжи о том, что здесь произошло, кто из копов убил опасного преступника и тем самым заслуживает повышение.
- Будь он живой, работать было бы проще. - негодовала доктор Енг, пытаясь провести поверхностные анализы тела. От мясника что вышел на охоту этой ночью мало что осталось - как только обезумевший дриммейр решил, что сможет совладать с группой захвата, он буквально потерял голову. Крысоловы не славились состраданием, и слово пощада в целом было неприменимо к группе ликвидаторов аномальной активности. Арес, оказавшийся в этот момент ближе других благодаря своим белоснежным крыльям, без тени сомнения дал залп картечи сразу с двух стволов обрезанного почти до уровня пистолета ружья в окровавленное лицо каннибала, поставив точку в вопросе о местном маньяке.
- Прошлой ночью он сожрал новорожденного. Енг, ты действительно думала, что я позволю взять эту падаль живьем?
Арес кисло ухмыльнулся, разворачиваясь на пятках и направляясь к неприметному фургону без номерных знаков.
- Мы здесь закончили. Кто дальше?

***

Подготовка к свадьбе дочери проходила на славу – мистер Мюлльрен, гордо именующий себя не иначе как Доном, предвкушал истинное торжество. В эту сказочную ночь в его обитель должны были пребыть все те низкосортные преступники, коих он подмял под себя: каждая банда преподнесет дары, каждый уличный вожак преклонит перед ним колено. Его будут просить, умолять об услугах, предлагать сделки и долю в предприятиях, а он, как и подобает истинному Дону, будет выбирать, кого из присутствующих одарить своим вниманием. Мало-помалу гости уже начинали собираться. Вот, перед его взором возник аляписто выглядящий в костюме-тройке драгдилер, заправляющий распространением вдоль седьмой и театральной аллеей. Молодой парень, привыкший к свободным футболкам и веренице золотых сувениров на шее, чувствовал себя явно не в своей тарелке, попав на столь официальный прием, где даже охрана Мюльрена выглядела куда как более стильно, чем он. Вот, в дверях показался Фабий – владелец небольшого частного таксопарка, и по совместительству сутенер в кварталах близ дома скорби. Вот, явно ожидающая личной встречи перекупщица краденного. Дон усмехнулся. Это была лишь верхушка айсберга: сколько еще их пребудет сегодня, ненавидящих, боящихся и завидующих ему, сколько из них пойдут на что угодно, лишь бы заиметь хоть малейшую выгоду от данного собрания. Взгляд Мюльрена опустился на девушку в центре парадной. А вот и его сладкое развлечение в честь окончания встречи. В своем сейфе, в кабинете, Дон имел на нее довольно пухленькую папку компромата, собственно, ради которой девушка и явилась, наивно полагая что имеет достаточно оснований на равноценный обмен информацией. Нет, сегодня она отработает каждую страничку собственным телом. Красавица, да еще и магически одаренная, сломать такую, будет истинным наслаждением. Тем временем, в подвалах особняка царила своя атмосфера. Подручные Мюльрена схватили незваного гостя, пытавшегося пробраться в особняк, и в данный момент решали, что с ним делать. Звать босса и тем самым показать собственную некомпетентность? Проявить инициативу и грохнуть гада? А вдруг, инициатива наказуема? Допросить, а уже потом решать? Это имело смысл, это оттягивало решение и давало чуть больше информации о том, что конкретно этот придурок здесь забыл, на кого работает и чего стоит ожидать. Лигрум молча сидел на стуле скованный наручниками, наблюдая, как двое подручных босса ковыряются в его сумке, медленно охреневая от находок в ней. Несколько самодельных дымовых шашек, пара пистолетов, мясницкий тесак, ржавое мачете, садовый секатор, веревка и молоток. Как только приготовления были окончены и все взгляды стали прикованы только к нему, мужчина пожал плечами:

- Я дистрибьютор, продаю оружие мафии. У меня и каталог есть, он вон там, расстегни ширинку и увидишь.

Последовал крепкий удар, от которого мужчина чуть было не рухнул вместе со стулом. Ухмыляясь и сплевывая кровь он вновь поднял голову. Его глаза бешено блестели, словно бы ему начинало нравится то, что здесь происходит.

- Давай грохнем ублюдка и дело с концом. – Предложил один из подручных.

- А потом в лес вывозить? Да он же мне всю машину кровью изгадит! Вот же сволочь, нашел время, когда объявиться. – Последовала еще одна оплеуха, ответной реакцией на которую стал смешок маньяка:
- Вы, два идиота, и вправду думаете, что жертвой здесь стану я? – Лигрум подался вперед и демонстративно показал руки, с одной из которых он уже успел снять оковы. – Упс…

***

- да уж - многозначительно произнес Фред, пожиратель кошмаров отдела ликвидации, оглядывая кровавую бойню что творилась на первом этаже особняка. Его внимание привлекла голова, сохранившая гримасу искреннего удивления. толкнув в бок шакалоподобного трансдента, крысолов указал на свою находку и пожал плечами. Это становилось интересным, маленькая история внутри очень большой загадки. Безголовый труп находился в подвале. Пожирателя кошмаров этот нюанс позабавил - надо же было догадаться притащить ее сюда, на церемонию свадьбы. Это действие наверняка возымело фурор и подняло панику, что в свою очередь заставила толпы вести себя неорганизованно, мешая охране целится в напавшего.
- Я его фанат. - заключил Фред.
- Тактика страха, первобытного ужаса перед неведомым. - добавил Арес, направляя фонарь на стены с посыпавшейся штукатуркой и выбоинами от шквала выпущенных пуль. - Никакой филигранности. Да любой из вас справился бы лучше.
Выдохнув и покачав головой, Эхелиот вышел из особняка. Маньяк скрылся. Здесь они закончили. Переносное оборудование уже зафиксировало очередной всплеск свехкоротких волн. Ретрансляторов, работающих на в подобных частотах, на Эвилариуме попросу не существовало, что само по себе было поводом активизации отдела. Сигнал из ниоткуда, предположительно из карманного измерения, связывался с мобильными устройствами, а что происходило после - представляло для отдела уже очевидность. Подверженные воздействию люди словно в гипнотическом трансе переставали быть сами собой, превращаясь в кровожадных безумцев с абсолютно хаотическим паттерном поведения. Серийный убийца что вырезал целый особняк мафии, по данным крысоловов был обычным айтишником в средней руки компании по подключению к интернету. То, что он сделал, даже гипотетически не укладывалось в возможности простого лигрума без подготовки. И, тем не менее, он не только учинил хаос , на долгое время разрушив шаткий баланс сил организованной преступности в городе, но и сумел уйти, в том числе и от подготовленных агентов. Трансдент Банзай все еще ловил приходы, после попытки взять след, провалившейся на сущем пустяке - маньяк снял футболку, пропитал ее наркотой и подсунул на пути отступления, зная, что след будут брать ищейки.
Сейчас была очередь эльфийки. Согласно базам данных, еще одна серая, скучная и обычная личность. Отряд выдвинулся на позицию.
***
- Хефе, если мы будем и дальше убивать подозреваемых, и добивать мафиози, начнутся вопросы. - Аккуратно задал направление мысли Айзек, медик отряда.
- Смотря сколько их еще осталось. - вмешался Фред, на что получил ответ от плохо приходящего в себя Банзая,
- Согласно переписи их еще три миллиарда.
- С вопросами я разберусь. - отрезал Арес. - Пока мы не найдем источник сигнала, мы будем действовать так, как того требует ситуация. Все, она выходит. Начинаем!

Отредактировано Арес (18.07.24 20:10:03)

Незаметно провернуть это дело оказалось непростой задачей. Стандартная тактика заключалась в сопровождении цели до ближайшего безлюдного переулка, с последующим захватом, без шума и пыли. Как бывшие военные, по большей части выходцы из разведбатальона коалиции рас, крысоловы умели тихо и незаметно вести цель, да и в целом имели огромный опыт похищений на всех известных мирах. Порой это наиболее действенный метод блиц-допроса. Это, и еще аккумулятор подведенный к гениталиям, прекрасный образец того, как технологии ускоряют процесс убеждения в важности рассказать всю правду, какой бы фантастической она не казалась. Сейчас же, что-то пошло не так. Осечки случаются, не часто, но в отделе борьбы с особо крупными существами представляющими угрозу обществу, сам факт удивления был несвойственен. Отряд Ареса был привычен действовать в любой ситуации, корректируя планы прямо на ходу, и тот факт что эльфийка сверхъестественным образом почуяла слежку, и после секундной заминки в ходе которой оценила противостоящей ей силы, решилась дать бой, ничего не менял. В ход пошла магия, аспект мироздания с которым крысоловы не очень любили заискивать. Существует теория, которая не лишена смысла, что любой магический канал проходя через ткань бытия оставляет в ней трещины, те самые, мелкие и незаметные, что паутинкой покрывают саму реальность. Словно бы кувшин или амфору, что тонет опускаясь на дно океана. Однажды трещины станут крупнее, и сквозь них начнет протекать, прекрасная аналогия с имеющимися аномалиями и их фееричным количеством. Финал у этой истории еще более печальный, ведь однажды, все привычное лопнет под давлением извне, и маленькую амфору ждет прилив целого океана. Крысоловы полагались на себя, собственные навыки и подручные средства. Да, во многом их работу определяли технологии, безумные, опережающие свой век за счет специфики работы и разработки, но все же ключевым фактором сдерживания всегда оставались сами агенты, что доводили себя до предела возможностей собственных рас, только лишь для того, чтобы бросать вызов той стихии, что бушует за гранью объективной реальности. Блондинка начала плести что-то страшное, отчего группа захвата прекратила движение, оставаясь на почтительном расстоянии.
- Грохнуть ее? - невзначай поинтересовался Фред, уже готовясь к ментальному вторжению в чужой разум.
- Нет, ни в коем случае! Нам нужен живой респондент. - ответила доктор Енг, нарушая всяческую субординацию.
- Док, ты такая душная.
Выброс энергии ударной волной разрушил окна в витринах первых этажей вокруг белокурой ведьмы, словно сигнализируя что девушка опасна, непредсказуема, и не терпит приближения к себе, тем более если это делает весьма сомнительная компания в деловых костюмах. В следующую секунду в крысоловов полетела шрапнель битого стекла, пролетев двадцать ярдов и рухнув, осыпая сапоги и одежду преследователей мелким крошевом. в воздухе повисла пауза, ликвидаторы аномалий ждали чего-то более экстравагантного, подразумевая что это лишь часть плана, подготовка к чему-то действительно страшному, но нет. Блондинка уже воевала с бродячим котом, которому весьма не понравилось что кто-то разрушает  улицу, что он считал своей территорией. глядя на это, Банзай по-гиеньи захохотал, тыча пальцем и выковыривая из своих ушей осколки
- это же просто царапины, на что эта женщина вообще рассчитывала?
Расстегнув пиджак, Арес вытащил из портупеи гранату, выдергивая чеку и посылая ту в сторону девушки. раздался хлопок, и анестезирующий дым принялся покрывать область, тут же развеиваясь под порывами ветра.
- Зараза. - выругался он, понимая что воздействие было крайне неэффективно. В данной концентрации спать отправился лишь кот, проявивший себя как доблестный боец на службе сил добра. Приняв во внимание этот фактор, Эхелиот достал еще одну и метнув в сторону девицы. На этот раз хлопок высвободил сжатый пигмент, что накрыл область облаком жирным слоем окрашивающего порошка, что тут же покрыл вещи в бутиках лишенных витринных окон, осел на брусчатке и распространился вдоль стен.
- Она же вроде не собиралась убегать? - задумчиво поинтересовался Фред. - Мы что, теперь по протоколу работаем?
- Если ты не заметил, мы посреди улицы. - Буркнул в ответ Арес, выуживая третью гранату и выдергивая из нее чеку. - Это будет очень трудно скрыть, так что расхождений с отчетами быть не должно. Мы не будем сжигать все напалмом и потом отрицать свою причастность, отдел этики нас и так недолюбливает за подобные приколы.
В эльфийку полетела третья граната, представляющая собой ловчую сеть из энергетических пут. В этот раз, прилет был удачный, и девушку тут же придавило к измазанной черной сажей земле натяжением прочных нитей, сковавших ее по рукам и ногам. Это можно было считать успехом.
- Айзек, подгони фургон. Банзай, принеси девку. - распорядился Арес, теперь уже достаточно освободившись, чтобы осмотреть свои руки и вытащить из открытых участков пару крупных осколков что застряли впившись в его ладонь, после чего задумавшись поглядел на обдолбанного трансдента и добавил: - Не убивай, только оглуши.
- А кота можно? - с абсолютно серьезными интонациями уточнил шакал, и, после многозначительного вздоха и кивка головы от своего начальства, довольный побежал, припав на все четыре конечности.

Отредактировано Арес (21.07.24 21:32:54)

некоторое время назад
Провидец культа бился в агонии вот уже несколько недель. Он разбил себе лоб в припадке, что впрочем, не остановило беднягу от попыток покончить с образами и видениями, вновь и вновь нанося себя увечья о каменные своды своего подвала. Его лицо представляло собой жуткое месиво из заплывших шишковатых образований и кровоподтеков, ковыряя которые безумец вновь будоражил и заставлял кровоточить, только лишь для того, чтобы измазав в собственных же выделениях пальцы, рисовать на стенах загадочные послания из собственных же видений. Он смеялся, рыдал, бормотал едва понятные слова, перемежающиеся со звериным рыком, тряс головой в попытках ухватить какую-то мысль дольше чем на пару мгновений, затем снова обреченно рыдал и продолжал твердить про знаки последнего часа. Безжизненные города. Нет. Раньше. Много раньше. Дикие чудовища, нашедшие способ вырваться из заточения в потаенных уголках больной фантазии и проникшие в мир. Еще раньше. Жертвоприношение во славу губительным силам. Раскол единого общества. Анархия. Слабость обреченных. Пришествие Зверя. Конец всему. Нет. Раньше. Книга. Все начиналось и заканчивалось в книге.

Провидец, давно и окончательно утративший связь с реальностью, путешествуя в своих спонтанных видениях по нитям вероятностей и граням возможного будущего, как мог пытался передать весь тот ужас, что видел, но не мог подобрать вменяемых слов, как и всегда, оставляя трактование на откуп своих пленителей. Вот уже несколько недель продолжалось это фриковатое шоу, где в окружении членов "общества джентельменов" теряя остатки рассудка, метался по полу дриммейр, нет, пародия на дриммейра. Больная угасающая оболочка, способная передохнуть между приступами апокалиптических видений лишь в одном случае - если цепь событий будет прервана и будущее опять покроется рябью туманной неопределенности. Внимание одного из пленителей привлек символ, что спустя все это время провидец принялся выводить собственной же кровью. Дриммейрский иероглиф, нечеткий, грамматически неправильный, но все же более-менее узнаваемый. Он рисовал лису.

парой кварталов правее и десятью минутами ранее
Ресторан мадам Джао принимал особых гостей, о чем жители округи уже успели прослышать мельком и оттого принудительно повиновались приказу о комендантском часе. В Доме Лисьих чар принимали гостей. Нежелательных, незваных гостей на своей территории. Клан Четырнадцать Карат выследил своих младших эвилариумских собратьев и приехал с претензиями относительно невыплаты дани. Ситуация была очень скверной, осложнял ее и тот факт, что гости не удосужились просьбой о встрече с хозяином этих земель, а сразу же начали разбредаться по окрестностям, ведя себя так, словно бы это все уже принадлежит им и только им. Группа вооруженных головорезов вторглась в ресторан мадам Джао, принявшись размахивать оружием и требуя показать им все. Женщина ругалась на неприглашенных посетителей, отгоняя тех как можно дальше от кухни, где повара разделывали эделиршу, небрежно выбрасывая потроха в грязное ведро и тут же отправляя части вырезки на шкворчащие сковороды. От открытого банде зрелища нечеловечески красивой девушки, которую спешно посыпают специями и травами, промазывая куски плоти в атмосфере жуткой антисанитарии и стекающего сквозь решетку в полу ихора, кто-то не выдержал и сблевал прямо в угол, что вызвало очередную волну негодования владелицы ресторана, самозабвенно принявшуюся колотить пришлых на ее территорию бандитов полотенцем. Один из преступников не выдержал невозмутимости поваров и, вскинув пистолет, сделал выстрел, проделав в голове заведующего готовкой аккуратное отверстие. В этот момент изменилось все. Повара в панике и спешке принялись убегать по незамеченной ранее лестнице в подвал, запирая за собой люк под череду шквального огня окончательно потерявших рассудок членов четырнадцати карат. Джао в ужасе забилась под один из столов, закрывая голову руками, но не оружие ее пугало, и не бандиты, казалось, что в этот самый миг она хотела оказаться как можно дальше от подвала. Бандиты сумели открыть люк и уже принялись спускаться вниз, как злобный рык огласил окрестности. Мощный, протяжный, полный беспричинной злобы и неутолимого голода, он пронесся по первому этажу, охладив пыл наступающей банды. А через миг раздался душераздирающий вопль и новая череда выстрелов. По лестнице, медленно, словно изучая новые для себя угодья поднималось нечто. Огромное человекоподобное существо, возвышающееся над своими убийцами на добрых три фута грузно шагало по трещащей от напора и тяжести хлипкой лесенке, совершенно не замечая пуль в своей груди и не придавая им особого значения. Оно оскалило волчьеподобную пасть, озирая присутствующих и принюхалось, словно бы выискивая самое слабое звено в цепи. Молниеносным ударом чудовище разорвало на две неровные половины ближайшего к нему смертного и в один прыжок, разваливший металлическую лестницу ведущую в подвал, оказалось подле другого. Челюсти сомкнулись у того на голове, одним рывком тварь отбросила тело прочь, проломив им часть стены ведущую в ресторан, а из люка тем временем поднималось второе, точно такое же чудовище, цепляющееся когтями за кирпичные стены, оставляя в них глубокие рытвины, словно бы вонзала их в масло.

Крики из ресторана были слышны буквально повсюду. Шум выстрелов пронзал ночной воздух, оглашая начало войны банд, но не это беспокоило жителей квартала, больший страх вызывал дикий рев, приглушающий даже автоматные очереди, и тени чего-то очень большого и страшного, чего-то, что в своей ярости громило ресторан изнутри и в любой момент могло выскочить наружу, обратить свой взор на окна, освещенные лампами и электричеством, полюбопытствовать, прийти. Ресторан дриммейрской кухни словно бы по щелчку пальца погрузился во мрак, погасли все окна, оставив заснеженные улицы освещаться лишь редкими неоновыми вывесками да бликами фонарей снующих туда-сюда бандитов.

в это же самое время
Ему удалось выбраться наружу. Раны на груди ссадило, но не сильно. Свежий уличный воздух был переполнен запахами, от обилия и разнообразия которых слегка кружилась голова. куски мяса. Такие же, что и внутри строения, как те, что пытались причинить ему боль, но не сумели. Такие хрупкие, мягкие, вкусные… те, что были внутри, почти насытили его, однако голод продолжал давать о себе знать. Раны постепенно затягивались, но вместо облегчения вновь накатывало ощущение пустоты внутри, ему необходимо есть, голод туманит, путает мысли, не дает сосредоточиться ни на чем кроме теплого мяса и манящих запахов. Вкусные куски мяса внутри что-то жарили, но ему было уже все равно. Запахи гари и копчености постепенно сходили на нет, растворяясь в ночном воздухе среди сотен иных. Он брел по следу, чуя большое скопление добычи где-то рядом. Чувства еще не раскрылись в полной мере, но он понимал, что это все временно, скоро, очень скоро он сможет выслеживать их по запаху.  За поворотом он встретил два куска мяса, помедлил, изучая, кого поглотит первым и приготовился к прыжку. Он успел понять, что в своей силе превосходит эти формы жизни, и это их сильно пугало. Страх кусков мяса казался ему забавным, добавлял азарта предстоящей охоты. Вновь они грозят ему своими коробочками, но ему все равно. Это больно, но несравнимо с той агонией, что пылает внутри, заглушаясь лишь в моменты насыщения. Небольшие раны были приемлемой платой за обед, к тому же они затягивались.

Уши пронзили резкие хлопки. Куски мяса вновь используют свои коробочки. Эти оказались не столь ничтожными, как те, что были внутри постройки. Они что-то повредили в нем, не дали совершить прыжок и оборвать их бессмысленные жизни, впрочем, до этого ему не было никакого дела. Он запомнил их запах, и теперь мог найти его в веренице ароматов улицы. Охота началась, но как-то неправильно. Он скрылся в переулке, внимательно и изумленно глядя на собственные лапы. Одна из них безжизненной культей волочилась следом, не давая встать на себя и лишая опоры. Это было забавно, он никогда не задумывался о том, что может быть уязвим. Поддавшись порыву, он присел на корточки и принялся выгрызать зубами застрявший в лапе осколок, попутно зализывая рану. Полегчало. Ощущение боли отступило и тут же дикий, яростный голод вновь напомнил о себе, накрывая его с головой. Рана давала о себе знать, но уже не мешала. Он проверил, стоит на ногах твердо. Стоит быть аккуратнее, но это все потом, сперва насыщение.

Куски мяса спрятались в логове, растворились в куче запахов истончающих страх. Ему это нравилось. Он обошел их логово, попробовал когти в деле, цепляясь за стены и обходя, заходя сверху, оттуда, откуда будет проще вытаскивать их по одному. Он заполз в окно, пробив его головой и тут же услышал тонкий писк – словно бы парализованная, перед ним стояла женщина, прижимающая к груди какой-то сверток. Легкая добыча. Он оскалил пасть, демонстрируя зубы, и не медля ни секунды, ринулся в атаку.

место проведения операции
- Может стоит вмешаться? - поглядывая в сторону, откуда доносилась вереница выстрелов, полюбопытсововал Айзек. Уроженец Эвилариума, он как никто другой воспринимал погромы и хаос внутри своего родного мира близко к сердцу. Возможно, даже слишком близко.

- Не наше дело. - отрезал Арес. Войны банд не входили в список приоритетов его ведомства. Этим должны заниматься местные органы правопорядка. К тому же все происходило куда как удачно, и под вуалью разборок двух противоборствующих кланов они могли провернуть собственные дела, оставаясь незаметными. В конечном итоге любые погромы автоматически будут списаны на беспредел местных, обрезая всяческие ниточки, что могут привести очередного любителя теорий заговоров к идее, что в деле замешаны рептилоиды из теневого правительства, похитившие местных жителей и что еще более важно - тот сладкий рулет, что мстительный конспиролог заготовил на завтрак и потому в своей вендетте теперь все-все расскажет в личном блоге.

Банзай, набирая скорость галопом, добрался до своей цели, по-гиеньи хищно скалясь демонстрируя крупные клыки способные рвать плоть и дробить кости. Он выпрямился возвысившись перед прибитой сетью к грязному асфальту эльфийке, вальяжной походкой принявшись приближаться к ней, инстинктивно обходя ее кругом, в спирали сокращая дистанцию как делали то его давние предки, нападая на раненную дичь. Банзай не торопился приближаться, даже обездвиженная, добыча охотника все еще могла оказать сопротивление, и оказывала. Электрический разряд колдовской магии ударил штурмовика крысоловов в грудь, заставив его тело содрогнуться в конвульсиях. Улицу вновь наполнил заливистый животный смех, спешно стряхивающего с опаленной груди тлеющие куски шерсти трансдента.

- Бодрит-бодрит! - Радостно заявил он. - Почти как мой ошейник. Нацеплю на тебя такой же, и посмотрю как ты отплясываешь дикого Вилли!
Переулок разразил свист покрышек заносимой в вираж машины, переросший в звук глухого удара о мусорные баки в тщетной попытке незадачливого водителя выровнять транспортное средство. Уже собравшийся было поиграть с ведьмой трансдент, выпустивший когти не смотря на приказ доставить живой, на миг ртвлекся, щуря свои маленькие глазки от света зажегшихся прямо перед ними фар. В следующий миг вылетевший на скорости пикап протаранил гиеноподобного агента, проталкивая капотом в разбитую витрину бутика. Затормозив прямиком перед Аэри, пикап, что оказался видавшей виды машиной, распахнул пассажирскую дверь, и в проеме показалось лицо парня, будущее которого можно было предсказать с самого зачатия - залетный. Впрочем, это никак не огорчало его, напротив, самодовольства мужчине, судя по широте его улыбки и блеску в глазах, что выражали очень яркую эмоцию "я на своем пикапе тоже могу наехать!", было не занимать. беглым взглядом оглядев девицу в беде, запутавшуюся в сети, он протянул той руку, произнося те самые слова, что сказал бы любой рыцарь пришедший за принцессой.
- Чего разлеглась? Валим, валим если жить хочешь! Оно уже рядом, и я хрен знает как с ним бороться! Ладно, блин, ты, про ту страхолюдину клыкастую в книге вообще ни слова не было!

Отредактировано Арес (Вчера 18:35:20)