[indent]Разнеженному телу было так тепло и приятно, что хочется вечно кутаться в мягкое одеяло. На Нонтергаре всегда вечная ночь – глаза не жмурятся от яркого света. Но даже в этом приятном полумраке на него было так непривычно смотреть без маски, что закрывала обычно почти все лицо. Светлое лицо, на котором виднелись тонкие паутинки морщин, излучало спокойствие и умиротворение. Светлые ресницы едва подрагивали, словно могли вот-вот распахнуться. Широкая грудь вздымалась с каждым вдохом размеренно. Невольно хотелось в нее уткнуться и снова попасть в чудный сон, где нет никаких забот. Если бы Хель могла только находиться в нем вечно… Но это невозможно, с какой стороны на это ни посмотри.

[indent]С Эрвином было тепло, но сердце не ускоряло свой ход, когда он касался загрубевшими пальцами ее кожи, не пускалось в пляс, когда их губы соприкасались в поцелуе, словно все это стало рутиной, в которой не осталось места чувствам вроде любви. Эрвин не был противен эдере, вовсе нет. С ним было приятно, спокойно, но все это ощущалось таким неправильным и неестественным, что Хель порой задавалась одним-единственным вопросом: “Почему она здесь?” Что она забыла в постели с человеком, к которому относится вовсе не как к любимому? Но бессмертная знала и так ответ на этот вопрос: с ним было удобно. Именно в Эрвине она видела нерушимую поддержку и понимание, а еще доверие. Почему-то Хель казалось, что он не способен ударить в спину, словно бы такой расклад событий казался самым невозможным на свете. Кем он был для нее? Другом? Верным соратником? Любовником, с которым приятно проводить время? Возможно, все вместе.

[indent]Однако лгать себе сложно, а кому-то другому – и подавно. Но как сказать о своем грехе, как сознаться в злодеянии, если в чужих глазах все еще теплится огонек надежды? Хель шумно вдохнула, прижимаясь ближе, словно бы всех этих размышлений и не было. Тепла чужого тела было достаточно, чтобы вновь забыться на этом островке спокойствия, ведь там, снаружи, кровь лилась рекой каждый день, слышались чудовищные крики и рыдания. Весь мир представал перед глазами эдеры в одних кровавых оттенках, словно ничего другого, кроме алой жидкости, попросту не было. Это было страшно. От этого хотелось убежать, но дорога назад исчезла очень-очень давно, когда Хель подписала контракт с хаотичным божеством. Ладонь сама потянулась к его, но в последний момент отпрянула. Неправильно. Так противоречиво.

[indent]Но разделял ли сам Эрвин эти метания? Даже если между ними когда-то и пробежала искра, то сейчас от нее в напоминание осталась лишь горстка пепла. Если бы не обстоятельства, возможно, все было бы иначе. Все определенно сложилось в лучшую сторону. Ее губы осторожно и так легко коснулись теплой щеки, оставляя на ней легкий поцелуй. Еще один ритуал. Откинув одеяло, Хель не сразу вспорхнула с нагретой постели, прислушиваясь к собственным ощущениям. Холод лизнул так жадно и нетерпеливо горячую кожу, что от этих касаний невольно захотелось поскорее укрыться. Потом пришел стыд и легкое отвращение к самой себе. Их голоса были звонкими и противными. Они занимали все мысли, совершенно не давая покоя. Но желание непременно во что-то облачиться очень скоро пересилило эту попытку понять, что же не так, и заткнула надоедливый гомон голосов.

[indent]Кутаться в холодную ткань смятой одежды можно бесконечно, но она никак не спасет от грядущего разговора. Сказать сейчас? Или дождаться удобного момента? А настанет ли он хоть когда-нибудь? В любое мгновение может стать слишком поздно, чтобы выяснять отношения. Слова застынут на охладевших губах, и недосказанность сохранится между ними навеки. Такова их чудовищная реальность.

[indent]Хель склонилась ниже, изучая спокойное лицо. Ее шепот прорезал затянувшуюся тишину, чью тяжесть эдера ощущала на своих плечах слишком долго:

[indent] – Ну же, открой глаза… Нам надо поговорить.

Отредактировано Хель (Вчера 22:40:27)